Это была не вина его солдат, у его людей не было недостатка в храбрости или мастерстве верховой езды, но способность кавалерии, вооруженной копьями, саблями и конными луками или арбалетами, противостоять массированному ружейному огню в лучшем случае была… ограниченной. Единственными реальными преимуществами, которые сохранили всадники, были мобильность и скорость, и ни то, ни другое не было достаточно велико, чтобы компенсировать их новообретенные недостатки. Хуже всего было то, что кавалерии требовалась открытая местность, если она собиралась действовать эффективно, но открытая местность только позволяла стрелкам начать убивать их раньше, на больших дистанциях. И большая часть местности между местом высадки Кэйлеба и Грин-Вэлли состояла из холмистых открытых лугов, которые неуклонно поднимались к востоку, сливаясь с западными предгорьями Дарк-Хиллз.

В свете неспособности его разведчиков поддерживать тесный контакт с врагом, его представление о силе чарисийцев было в лучшем случае проблематичным. Самое большее, что кто-либо мог сказать на основании донесений, которые он получил до сих пор, это то, что Кэйлеб высадил где-то от десяти тысяч до восемнадцати тысяч человек. Уиндшер лично склонялся к более низкой цифре, но он с разочарованием осознавал, что у него нет ничего конкретного, на чем можно было бы основать свое чувство. И даже если с Кэйлебом было «всего» десять тысяч человек, у Уиндшера на самом деле было менее четырех тысяч его кавалерии. Еще восемь тысяч из них были рассеяны вдоль линии Дарк-Хиллз, наблюдая за перевалами дальше к северу от Тэлбора, но не было никакой возможности вовремя отозвать хотя бы один из этих отрядов, чтобы принести какую-либо пользу. И вот он сидит здесь, с неполными четырьмя тысячами человек и приказом преследовать численно превосходящие силы, оснащенные оружием с гораздо большей дальностью, чтобы задержать их продвижение, пока барон Баркор не вытащит палец из задницы.

Что при таких темпах не произойдет до того, как Лэнгхорн вернется, чтобы собрать мир, — с отвращением подумал он.

— Хорошо, Нейтин, — сказал он наконец, отворачиваясь от надвигающихся облаков пыли. — Мы должны что-то сделать, и вы правы, мы должны сделать это быстро. Я хочу, чтобы все, кто у нас есть, переехали на те плантации хлопчатого шелка к западу от Грин-Вэлли. Их колоннам придется подтянуться там, где шоссе проходит через эту полосу леса. Я знаю, что она не очень глубока, но она должна, по крайней мере, стеснить их, а земля по эту сторону леса — лучшее место, которое мы найдем для кавалерии.