Захожу в комнату. "Тёплая-претёплая" Коллинз, подмигнув, кричит: "Сюрпрайз!" и распахивает халат под которым только тело. Джоан глаза закрыла, качается и улыбается... А за моей спиной начинается столпотворение, всем охота посмотреть на "сюрпрайз".
- Ничё так, - сказал оценщик Стругацкий.
Более опытный оценщик Горчаков отвечает:
- Это у горничной - "ничё", а у Джоан - супер.
Присвоено звание "Гуру для пьяных нудистов".
Присвоено звание "Гуру для пьяных нудистов".
31 июля 1951 года. Москва.
31 июля 1951 года. Москва.В 7-30 с первыми звуками "Пионерской зорьки" мы из комнаты сопровождающих расходились на побудку своих групп. Кто-то из гостей подскакивал, как огурчик, а некоторые, типа Гарленд и Монро, частенько просыпали завтрак, оправдываясь диетой и действием снотворного. Мы же с Васечкой сформировали беговую группу и накручивали круги в ближайшем парке.
После вчерашних вечерних посиделок команда безропотно выносит поездку на ВДНХ
и на Московский электроламповый завод, где профессор Роман Нелиндер рассказал про разработку цветного кинескопа и люминисцентной лампы. СССР сейчас в науке и в производстве в числе мировых лидеров.
В актовом зале гостиницы - диспут "Крушение мировой колониальной системы". Поучаствовать "мои" захотели не все. Коллинз с Монро, выдув всю припасённую воду, ушли в номер "принять ванну, выпить чашечку кофе"...
Сижу себе сзади тихонько, никого не трогаю... Расслабился и думу думаю, вспоминая реакцию группы в последние дни. Для гостей многое в Москве непривычно. Транспаранты и лозунги на кумаче. Замучился переводить и объяснять. "Достойно встретим съезд КПСС", "Ленин живее всех живых", "Мы будем жить при коммунизме". В конце концов я, как Штирлиц, стал молча улыбаться, пропуская вопросы о лозунгах мимо ушей...
Ещё гостей часто поражает слабое автомобильное движение на основных проспектах.
Их поражает, что почти все москвичи читают либо книги, либо газеты. Что большинство советских граждан одеты бедно и неброско.