Перед глазами пронеслись последние месяцы, когда Дима всегда был рядом, терпел все выходки беременной, был готов в любое время дня и ночи выполнить любой каприз, принести то, что Пелагея безумно хотела попробовать. Он был таким домашним и искренним...

Поля осторожно приподняла свою маечку, оголяя живот, и, взяв Димину руку, приложила теплую ладонь. В эту секунду обоих пронзило каким-то электрическим током. Приятное тепло тут же разлилось по всему организму девушки. Блаженно прикрывая потяжелевшие веки, Пелагея положила голову на мужское плечо. Сейчас она была по-настоящему счастлива...

Дима не мог поверить в происходящее. Он нежно провел по круглому животу, по телам обоих пробежали миллионы мурашек.

- Все, Дим, вот так сейчас сидеть будешь, а я пока посплю, – прошептала она, из-под пушистых ресниц смотря на молодого человека. Не убирая руки от Полиного живота, Билан пододвинулся ближе, обнимая ее, в то время как Пелагея удобно перелегла на его грудь.

- Ну, и чего мы буянили? – прошептал он, плавными движениями поглаживая большой живот, обращаясь к пинающейся малышке. – Поль, я... она... – ошарашенно бессвязно произнес Дима, чувствуя, как под его теплой ладонью толкается девочка. Через несколько секунд девушка положила руку на Димину, улыбнувшись. – Мия, мама устала за день, а ты ей спать не даешь, – ласково добавил он.

- Во-от, папу мы слушаем, а мама мимо проходила, – заключила Поля, поморщившись, закивав головой, не открывая глаз. Словно услышав обоих родителей, малышка вновь сильно толкнулась. – А нет, не слушает, – усмехнулась она, подняв счастливые глаза на друга. – Считай, что она тебя уже дважды поприветствовала.

Подняв взгляд на Полю, Дима с улыбкой осознал, что это самый радостный день в его жизни, не считая того, что вскоре настанет день родов. Сейчас, когда в его объятия была заключена сонная Пелагея, а под ладонью он чувствовал, как пинается их дочь, мужчина был готов поклясться, что он самый счастливый человек на всем белом свете! Не отрывая глаз от девушки, Дима сократил всевозможные расстояния между ними, осторожно касаясь ее губ, но через несколько секунд отстранился, испуганно посмотрев на Полю. Он был готов к самому страшному: он думал, что Пелагея оттолкнет его, вскочит с кровати, начнет собирать свои вещи, а потом и вовсе покинет этот дом навсегда. Но он же не виноват, что очень трудно сдерживать свою безграничную любовь, испытываемою к матери его ребенка. Однако, слегка улыбнувшись, Поля вернула голову на Димину грудь, обнимая его одной рукой.