Устраиваюсь между стройных ножек, и, оттянув край трусиков, аккуратно вхожу в нее. Я предельно осторожен. Она сладко стонет от каждого движения, прикрывает глаза и кусает губы. Доставлять ей удовольствие невероятно приятно… Снег сильнее обхватывает ногами мой торс, извивается подо мной и тут же выгибается дугой от нахлынувшего оргазма. Целую ее, когда блаженные стоны готовы сорваться на крик. Делаю еще несколько ритмичных толчков, продлевая наслаждение, и изливаюсь в горячее пульсирующее лоно…
Ложусь на подушку, утягивая за собой жену. Она растягивается на моей груди. Молчим какое-то время, пока пытаемся справиться со сбившимся дыханием.
Первой заговорила Снег.
- Я… э… - она смотрит на меня.
- Что? – провожу рукой по ее волосам.
- Не знаю, надо ли это обсуждать… Тем более: мы близки, как раньше…
- О чем ты? – не понял, к чему клонит.
- О прощении… если ждешь этих слов…
- Я прощён? – облегченно выдыхаю.
- Да. Только не причиняй боль... больше не вынесу мучений…
- Снег… - сжимаю ее в объятиях. - Обещаю: никогда не сделаю больно. Веришь?
- Верю, - твердо произнесла она и все сомнения отпали.
Засыпали счастливыми и довольными. Между нами не осталось преград. Лишь благодаря всепоглощающей любви моей девочки и мудрости не по годам.
…Две недели спустя, мы приехали на первое УЗИ. Наконец, увидим малыша, узнаем, все ли с ним в порядке.
Громкое сердцебиение разнеслось в стенах кабинета... От этого звука чуть не прослезился, зная, что оно принадлежит нашему ребенку. Он такой еще крохотный… сокровище… маленькое чудо…
- Самир, - Снег протянула руку, по щекам текли слезы радости. Я подошел, крепко сжимая ее ладонь.
- Плод развивается согласно сроку, соответствует двенадцати-тринадцати неделям, - подытожила Тамара Игоревна. – И уже виден пол. Хотите знать?
- Мальчик, - уверенно сказала жена.
- Материнское чутье – лучше всякой диагностики.