Я знаю свою роль… что я должна сказать. Я должна быть в настроении, опьяненная эндорфинами и парящая в воздухе. Должна нуждаться в большем, нуждаться в члене, нуждаться в нем. Но я не делаю этого.

— Ответь мне.

— Я…

— Тебе нужен мой член, не так ли, детка? Я знаю. Я знаю, что тебе нужно.

Мне нужно чувствовать себя живой… не контролируемой… одержимой… поглощенной… вне моего чертового разума.

Я поворачиваю голову, точно зная, что увижу. Его член уже в руке, флоггер отброшен, глаза устремлены на зрителей снаружи. Они тоже знают порядок. Клуб Explicit — БДСМ гавань для развратных фриков, как мы. Мы приходим, чтобы играть, и мы приходим, чтобы смотреть, и это все очень весело, пока вы не поймете, что играете один и тот же фильм на повторе, все мы, снова и снова. И вдруг меня охватывает ярость. Я злюсь сверх всякой меры. На Кейна за то, что он не тот Дом, каким я хочу его видеть, злюсь, что он не тот мужчина, которого я знала до него — мужчина, который мог превратить мои внутренности в желе одной командой, — злюсь на себя за то, что испытываю потребность находиться здесь.

— Нет. Я не готова.

Кейн удивленно шаркает ногами. Убирает член обратно в джинсы и идет за флоггером.

— Ох, хорошо, эм, конечно. Ты хочешь больше? Это то, чего ты хочешь? — Он приближается к моей голове, наклоняясь достаточно близко, чтобы прошептать: — Ты получила пятьдесят, как я и предупреждал. Как насчет еще двадцати?

Вот и все. Закончилось. Снова.

Я так далека от нужного настроения, что с таким же успехом могу быть в офисе, обсуждая требования о предоставлении жилья.

— Но вероятно ты должен сказать мне, сколько еще я должна получить? Это ведь ты Дом, не так ли?

Его щеки краснеют, когда он поворачивается к окну, рассматривая лица людей, которые, как он думает, вполне могли услышать мою критику.