Б а й к о в. Брось, не философствуй.
С а т т а р о в. «Не философствуй». Я не строитель, но я не понимаю, как ты, профессиональный строитель!.. Те же фундаменты Сатынского… ведь со всего этого начинает завязываться какой-то новый стиль строительства! Ведь страна его ждет. Она уже не может без него! Она беременна им! Миллионы рублей, десятки миллионов, по стране — сотни миллионов рублей мы бросаем в котлованы, которые уже не надо копать! По инерции бросаем и бросаем! Да дело и не только в этом! Люди мы или не люди! Есть у нас своя цель, человеческая цель, или мы ее утратили, отдав все на откуп чему-то, что вне нас?! Торчим на заседаниях до полуночи, глотки дерем — нет стиля! А наша бедность при богатстве? — нет стиля! А он все же складывается. Здесь, у нас, складывается. Пусть с кровью, пусть в муках! И человек складывается. Чистый свободный человек рождается! Это же надо шкурой своей ощущать! Только в этом случае придем мы к тому, к чему стремимся!
Б а й к о в. Язык у тебя — ничего, подвешен. Посоветовать, может, в общество «Знание»… лектором тебя возьмут?
С а т т а р о в. Напрасно, значит, бисер метал?
Б а й к о в. Давай.
С а т т а р о в. За то, чтобы на наше место пришли сильные люди. Более сильные, а? Давай!
Б а й к о в. Так-так!
С а т т а р о в. Ты хороший мужик, Иннокентий Владимирович. По-человечески я даже люблю тебя… И одно дело, если ты не понимаешь. А вдруг ты слабый стал? Ведь многое изменилось за эти годы. Иные масштабы.
Б а й к о в. В общем, кому-то из нас уйти придется.
С а т т а р о в. Пойми это, Иннокентий… Владимирович, иначе тебя выгонит сама жизнь. И я первый буду голосовать.
Б а й к о в. А почему ты думаешь, что твой голос будет весомей, чем мой, а? Да нет, дорогой мой, я сам таких, как ты, с одного раза перекусываю. Вот теперь давай выпьем… Ты огурчиком вот закуси… Огурчиком!
С а т т а р о в. Я верил в тебя, Иннокентий. Но вдруг из-за этой веры в тебя дело стоит? И не туда идет? Завтра я лечу в Москву.
Б а й к о в. Валяй, лети куда хочешь!