— Слушай, ну холодно, может это, в здании поговорим, — мямлит Жора, чует явно нехороший знак в моем поведении.

— Иди, давай, — пинаю его в спину слегка, чтобы не останавливался. А сам еле сдерживаюсь, чтобы прямо сейчас не разорвать эту тварь. Однако мне нужна информация, потому что есть одно "но", которое в корне не вяжется с картиной. Титов слишком тупой, чтобы провернуть такую операцию. Да и смысла в этом нет, он скорее исполнитель, руки, которые не жалко было использовать.

Мы доходим до подсобного помещения, старенькое хлипкое здание, которое стоит тут уже явно не первое столетие. Резко хватаю Жорика за шиворот и толкаю в сторону стены, от чего тот едва не врезается мордой и кирпичное строение. Ростом он ниже, а вот по весу превосходит меня, однако, когда это было проблемой.

— Рассказывай, — заслоняю его собой, чтобы мог отчетливо видеть мое лицо и всю ту злость, которая явно отражается на нем.

— О чем ты? Что рассказывать? — Под дурочка косит, явно. Наверное, если бы один раз не участвовал со мной в потасовке, то сейчас бы петушился. Но Жора знает, что у меня может знатно сорвать крышу и тогда кнопка "стоп" исчезает из моих радаров.

— Про дачу, про игры ваши забавные, про факты обо мне, рассказывай давай, сука, — сквозь зубы выплевываю каждую фразу, а они не легко даются, ой как нелегко.

— Да, фигня какая, ты что, Дан, — натягивает тошнотворную улыбку эта свинья, а сам за спину мою косится, выискивает псов своих. Но мы одни, никто не пошел следом.

— Мне что дважды повторять нужно? — Делаю шаг вперед, сокращая наше расстояние, и резко бью ладошкой по кирпичной стене, к которой уже прилип Титов. До этого, не проявляющий никакого сопротивления, он вдруг толкает меня в грудь и выпячивает гордый подбородок.

— Ты что из-за этой целки мне морду бить собрался? — Всматривается внимательно так, изучает реакцию. И она следует моментально, стоило ему лестно отозваться о моей (все еще надеюсь) девушке. Стискиваю его толстую морду пальцами, да так, что он даже головой шевельнуть не может. Нависаю всем телом, благо рост позволяет.

— Еще раз хоть слово о ней скажешь, в порошок сотру, понял, тварь? — Отталкивает меня, откуда только храбрости хватило. Наступает, пытается казаться уверенным, а сам лоб морщит, и я вижу, как жевалки по его лицу нервно бегают.

— Охринеть, Дан, друзей на телок не меняют, — противно так выплывает, но в атаку не идет. Башка еще варит, значит.

— Не друг ты мне, — усмехаюсь в ответ. — С такими как ты дружить, себя не уважать. Кто был на даче, кроме тебя?

— Значит, как вискарь распивать, то норм, а сейчас готов закопать? Неужели так отменно сосет, что ты совсем мозг потерял, дружище?