— Я не выделяю, — Ссадаши с достоинством мотнул головой и едва не бухнулся на пол.

— Он не осознает этого, — с сожалением протянул лекарь. — Увы, но говорить бесполезно.

— Но попытка во! — Вааш показал большой палец.

— Наагалей, заползайте справа, а я слева. И не помните его ради всех богов!

Наги расползлись в разные стороны и начали подбираться к Ссадаши. Тот, пьяно пошатываясь, с лютой злобой смотрел то на одного, то на другого и яростно щерил зубы. Когда «злодеям» оставалось проползти какие-то полсажени, наагалей неожиданно бросился между ними, да так быстро и ловко, что его не успели поймать даже хвостами. Впрочем, равновесием ему изменило, и Ссадаши растянулся на ковре прямо у ног Дейны. Та поспешила ему на помощь и с большим трудом подняла, пока наг с шипением отмахивался от «врагов» хвостом.

— Пошли прочь, скотоложцы! Эти ублюдки Миссэ и Доаш… Убью тварей!

Вааш и Лилашей озадаченно, но с понимаем переглянулись.

— Господин, всё хорошо, — Дейна прижала к себе дрожащего наагалея. — Вам просто дадут лекарство. И если вы выпьете его сами, то к вам даже никто не прикоснётся.

— Они и тебя сюда притащили? Или ты, — Ссадаши подозрительно сощурил безумные глаза, — всё же мужчина?

Так как говорил наг по-наагатински, Дейна его не поняла и вопросительно взглянула на господина Вааша. Тот поспешил отмахнуться:

— Не бери в голову.

— Нет, ты не мужчина, — Ссадаши уставился на грудь Дейны, — ты укротительница змеев.

— Госпожа, держите его покрепче. Если вдруг будет сильно вырываться лучше отпустите, — Лилашей не двигался, опасаясь, что отравленный наагалей может ненароком повредить женщине.

— Я не хочу к ним, — плаксиво протянул Ссадаши, и сердце Дейны дрогнуло.

Именно в этот момент он стал похож на наагалея, с которым она познакомилась. На нежного ребёнка. Жалость развернулась, опутала Дейну щупальцами, и она теснее прижала к себе нага. И упреждающе грозно посмотрела на господина Вааша и лекаря. Нет, она не хотела их отпугнуть, как-то невольно вышло.

— Господин, — Дейна посмотрела на наагалея и проникновенно произнесла, — если вы не ядовиты, то поцелуйте меня. Как в последний раз целовали. Глубоко, — голос зазвучал завораживающе вкрадчиво, — горячо, с языком.

Брови господина приподнялись, и он сам выпрямился, с изумлением смотря на женщину. Даже забыл про застывших «врагов». Хвост азартно шевельнулся, губы разошлись в предвкушающей улыбке, и Ссадаши склонился к губам Дейны.

И с яростным шипением отскочил, в ужасе распахнув глаза. Зашипев ещё раз, зло, протяжно и обиженно, наг метнулся к двери в спальню и, бросив на Дейну разочарованный и сердитый взгляд, скрылся внутри. Лекарь поторопился за ним.