– Евгения Юрьевна, ну что нам стелить, а то все ждут? – и тут же добавила, – вам принести телефон, позвоните в «Белизну»?

– Потом позвоню, чтоб им пусто было! Лучшая прачечная в городе! – передразнила она рекламу, – дерьмо собачье! Моя прабабушка в тазике и то лучше стирала! А что до тебя, – она снова повернулась к девушке, та тут же сжалась буквально на глазах, – пока ничего не стелите, просто покрывалом прикройте и все. Вы не хуже моего знаете, что Андрей Данилович кремовое белье любит. Уж до 5 августа я из них не то что наши простыни, все дерьмо и спесь выбью, поверь мне!

По лицу девушки было понятно, что она верит.

– Ну, тогда я пошла, – пискнула она и, резко развернувшись, скрылась в доме.

– Ты только посмотри, как они мне целый день мотают нервы! – повернулась Евгения к подруге, – видишь, все на мне и держится! Ну ладно, сейчас скажу, что тебе делать, и пойду с этими козлами собачиться.

От такого оборота речи Фатима невольно улыбнулась, радуясь, что платок надежно скрывает все ее эмоции, проступившие на лице.

– Итак, – продолжала главная горничная, видимо, враз почувствовавшая себя опять большим начальником, – сейчас я налью тебе воды в ведро, вымой все каменные горшки и столик. Тут, правда, все надо мыть, но это, наверное, уже завтра. А то надо еще ребят из охраны покормить, а нести еду им некому, поэтому я их отвлеку, а ты понесешь. – Шепотом сообщила Евгения, – не волнуйся, если уж они тебя еще не признали, то уже не признают. Они у нас, если один раз расслабились, потом долго не могут собраться, особенно без Виктора Владимировича – это начальник личной охраны, дрючит их, как бык телку в сезон. – И она начала хихикать совсем как школьница, отчего стало понятно, что этот Виктор Владимирович очень не безразличен одинокой главной горничной. – Да и пока хозяина нет, тут все на полсилы работают, вот денька за два-три до приезда тут настоящий друдом начнется, все станут все проверять, суетиться. Личная охрана все десять раз обшарит и облазит, а пока – полная халява. Так что не боись, ты уйдешь еще до этого ада.

С этим главная горничная и отбыла, оставив Фатиму наедине с ведром и тряпкой. Девушка не возражала, наоборот, трескотня Евгении давно уже надоела и вызывала чаще раздражение, чем улыбку. Протирая каменные клумбы, тщательно, так как ее могли видеть из дома, Фатима тем временем бросала изучающие острые взгляды на обстановку вокруг. Прежде всего, конечно, она рассмотрела виноград, так густо и удобно окутавший балкон, по нему вполне можно было залезть, причем, не особо напрягаясь. Но были камеры. Именно поэтому, не видя обзора камер, Фатима не могла точно решить, каким путем она попадет на виллу и каким уйдет. Хотя нет, как уходить она уже решила – море, вот идеальный путь отхода. Естественно, ночью там будет несладко. Да еще, наверняка, воды возле виллы патрулируют, но в воде все же легче скрыться, главное теперь, чтобы глубина подошла. Можно было спуститься по лестнице к пляжу и войти в воду там, но это лишнее время, а в ту ночь у нее не будет ни одной лишней секунды. Впрочем, пока рано было строить конкретные планы, без камер она не может рассчитывать ни на что, но вот гипотезы иметь всегда надо.