В кромешной темноте – звезды и луна опять скрылись за густыми тучами, которые непрестанно гнал по небу ветер – и полном одиночестве Фатима свернула на свою улицу и пошла по дороге, ругая кочки и ухабы каждый раз, когда ее обутая в легкие босоножки ступня не находила опоры. Ей нравилось ощущение ночного ветра на лице, нравилось, как он раздувает волосы, нравилась приносимая им прохлада и таинственность. Но больше всего ей нравилось ощущение отлично выполненной работы, причем работы сложной и опасной. Но она справилась. И эта мысль была приятней всего.

Уже через несколько часов она оставит этот надоевший ей город позади и помчится к новым приключениям, такова уж ее натура, а пока она может себе позволить посмаковать самые сладкие последние минуты покоя, наполненные ощущением триумфа и удовлетворенности. Возбуждение постепенно спадало, в этом ей немало помогла прогулка по ночным улицам, теперь осталось только осознание произошедшего и трезвый расчет.

Итак, вещи собраны, билеты куплены, документы готовы, остается только немного отдохнуть и благополучно выбраться из города. Впрочем, проблем она не ожидала, не первый раз уже покидала место работы по документам Пророка, и всегда все проходило как по маслу. Просто он тоже номер 1, с улыбкой подумала Фатима, шагая по темной пустой дороге, над которой нависающие ветви деревьев образовывали нечто вроде зеленого тоннеля. Если хочешь быть лучшим – работай с лучшими, так говорили многие по-своему выдающиеся люди, которым она помогла достичь вершины, избавив их от конкурентов. И правило это действительно работало. И я тоже не была бы так неуловима без помощи лучшего хакера, думала Фатима, рука руку моет, в этом мире только так. Кому-то приходится доверять, полное одиночество этот мир не приемлет.

Ни одно окно, ни один фонарь над калиткой не горел, улица спала, как и весь город, только центр его жил своей бурной, яркой и обманчивой ночной жизнью. Город веселился, не подозревая о том, что завтра все встанет с ног на голову, начнется суматоха и волна сплетен, одна страшнее другой, прокатится по городу, сея не меньше страха, чем волна арестов, следующая за ней. Но все это начнется с рассветом, а пока, в последние ночные часы, город наслаждался покоем и тишиной, и наивной верой в то, что счастье непоколебимо. По крайней мере, в таких райских уголках.

Дойдя до своей калитки, Фатима легко подтянулась и перелезла на другую сторону, радуясь тому, что сейчас ночь и никто не видит лишнего – убив бармена, она снова надела платье и покинула центр в том же виде, что и прибыла – обычная туристка, ищущая ночных развлечений. Во дворе все было тихо и темно, как и везде, дверь, заложенная камнем, так и стояла приоткрытой. Отлично, значит, старуха не выходила из своей комнаты и ничего не видела, иначе она бы тут же закрыла дверь – воров она боялась больше чем властей, болезней и завистливых людей. Проскользнув в дом, девушка осторожно закрыла за собой дверь, предварительно бросив камень в огород, где ему было самое место. После улицы темнота дома показалась ей просто густой и плотной на ощупь, однако она хорошо знала маршрут. На цыпочках, совершенно бесшумно, она дошла до своей двери и осторожно открыла. Не скрипнула ни одна половица, да и ее дверь, выдающая трели каждый раз, когда ее слишком резко открывали или зарывали, не издала ни звука. Если уж везение было, оно было во всем, преследуя ее даже в мелочах. Комната встретила ее темнотой и аккуратно собранными чемоданами, парик «Карины» темным сгустком валялся в углу. Не включая свет, Фатима разделась, тщательно сложила и запаковала костюм, не забыв про маску и перчатки, в него же завернула пистолет – в инструкции говорилось, что ткань блокирует рентген и другие лучи, так что обнаружить, что под костюмом, невозможно, не имея специальной техники. А откуда в аэропортах такая техника, если она и у военных-то наперечет. Впрочем, Фатима никогда не верила словам, не проверив их делом, завернув нож в шлем, она пронесла его с собой через многие детекторы и сканнеры этого города, специально отправляясь в места, охраняемые наиболее тщательно. И теперь она спокойно завернула оружие в костюм, устроив все в чемодане. Оставались лишь небольшие приготовления к утреннему отъезду, например, положить парик ближе к кровати и растереть косметику на лице. Идя на дело, она никогда не красилась, если только не собиралась убить кого-то на банкете, косметика ей только мешала, к тому же, могла оставить улики. Нет, работать она предпочитала исключительно с «чистым» лицом. Помаду она на ощупь достала из сумочки и принялась водить по губам, совершенно не переживая, если рука соскакивала и красила кожу за контуром губ. Теперь оставалась тушь, вытащив кисточку из футляра с тушью, Фатима пальцем собрала черную краску и старательно провела под глазами. Все, теперь образ проспавшейся после гулянки женщины готов. Предполагая, как начнется для нее день, Фатима влезла в растянутую пижаму, которую носила здесь, разбросала свои босоножки по комнате и завела будильник на 9.00, хотя сомневалась, что на самом деле проспит. Будильник – старые механические часы, которые дала ей хозяйка, – она поставила на пол перед диваном, на котором спала, и села на постель. Только теперь, когда все было сделано и все приготовлено, она вдруг почувствовала дикую усталость, как будто мешки с чем-то тяжелым и мягким вдруг навалились на нее и потянули к дивану, веки стали тяжелыми. Это Оле Лукойе насыпал в них сонного песка, вспомнила она сказку из детства, которую по ее просьбе мама читала ей, наверное, тысячи вечеров подряд. Только надо мной он не раскроет цветной зонтик, подумала Фатима, ложась на постель и моментально проваливаясь в сон, я плохая девочка.