План вдруг возник из ниоткуда, точнее, даже не план, а набросок. Шанс. Нельзя упускать доктора, поняла она, он мой ключ к этому хитрому замку.

Спустя минуту она уже мчалась как ветер среди деревьев, нагоняя неспешно идущего островного доктора, следуя за ним, как тень. Когда она добралась до начала дорожки, ведущей к дому Ады, деревья уступили место высоким кустарникам, нескорые цвели, издавая тяжелый сладкий запах. Оставаясь по левую руку пешехода, Фатима пригнулась и продолжила путь. Благо впереди снова росли высокие деревья, в темноте казалось, что с них свисают веревки, и Фатима снова ощутила, как невидимая, но могущественная рука помогает ей, подталкивает ее вперед – похоже, это был плющ или хмель. Смотрелось красиво, вымощенная плиткой дорожка, подсвеченная фонарями, уходила в зеленый тоннель, а где-то там, впереди, упиралась в забор. Под ногами невысокая газонная трава гасила звуки ее шагов, а высокая стена кустарника по обеим сторонам дорожки делала ее невидимой, хотя выпрямиться в полный рост Фатима не могла – зеленая изгородь доходила ей примерно до плеч.

Надо бы поменять сторону, подумала она, понимая, что это будет легче сделать сейчас, пока они еще далеко от дома и зорких – или не очень – глаз охраны и камер. Слева, там, где она была сейчас, не было ничего, кроме моря и круговой дороги, опоясывающей, как она уже поняла, остров. А вот справа, в центре острова и находилась вся жизнь: поселки, склады и столовая, и много чего еще, о чем она могла только догадываться. У меня будет время, подумала Фатима, подходя к самому краю газона и прижимаясь к стене из аккуратно подстриженного кустарника, немного, пока этот вздыхающий врач не ублажит свою госпожу. Но время будет. И я должна выяснить за это время как можно больше, думала она, потому что, если всё пройдет по плану, выйти за забор я уже не смогу. По крайней мере, пока Ада будет дышать.

Мужчина с чемоданчиком был всего в нескольких метрах впереди, он явно не торопился и не горел желанием увидеть свою хозяйку – об этом говорила тяжелая, шаркающая походка и опущенные плечи, как будто он нес на себе всю тяжесть мира. Фатима хорошо знала эту позу – так ходили каторжники, люди, которым очень не хотелось идти туда, куда они шли. Звук его шагов очень облегчал ей задачу, как и его тяжелые вздохи, так она точно знала, где он находится и куда движется. Замерев на миг, она осмотрела фонари – камер на них не было. Это всё же частный остров, а не тюрьма строго режима, напомнила она себе, хотя с последним можно было поспорить. И возможно, даже выиграть спор.