Однако, когда ее рука опустилась на первую ступеньку, фигура почему-то не стала ближе. Следующие три ступеньки она проехала на животе, затормозила руками и снова подняла глаза, фигура удалилась ровно на такое же расстояние. Фатима протянула руку, начиная осознавать, что это, вероятно, сказывается действие газа, и тут туман рассеялся. В зеленоватом воздухе на нее смотрела Ада Терер, на ней был дорогой костюм, волосы тщательно уложены – такое фото Фатима видела в очередной статье об эксцентричной миллиардерше – только темная точка во лбу портила этот красивый образ.
– Какая же ты дура! – презрительно бросила Ада с ледяной улыбочкой, – я же сказала: ты сдохнешь со мной.
Фатима непонимающим взглядом уставилась на явившегося мертвеца.
– Окно открыто – хаха! – Мертвая Паучиха продолжала веселиться, стоя в парах газа, – окно открывается внутрь, – и она постучала себя по виску указательным пальцем, – внутрь, сечешь? Нет…?
Она снова залилась жутким смехом, а потом наклонилась, при этом ее глаза смотрели куда-то сквозь, как глаза слепца… или мертвеца.
– Поясняю для тупых, – четко проговорила она, – створки уходят внутрь комнаты… а ставни – снаружи!
И она разразилась зловещим хохотом. Фатима пыталась переварить то, что она сказала – краешком разума понимая, что на самом деле Ада Терер уже ничего не могла сказать – и вдруг картинка всплыла в ее отравленном сознании. Да, кем бы ни был этот призрак, он оказался прав: комната повара ей тоже ничем уже не поможет. И что теперь, спросила она саму себя, лечь и просто умереть?
Вместо ответа она оттолкнулась из последних сил и кубарем полетела вниз. Через пару секунд ее тело растянулось на ковре возле лестницы, Фатима была на первом этаже. И даже визуально она заметила, что воздух здесь чище. Рука с маской дрожала, но тело требовало кислорода – которого в воздухе оставалось всё меньше – Фатима поднесла маску к лицу и сделала несколько вдохов. Да, дышать здесь было легче, хотя шипение тоже слышалось со всех сторон. Она приподнялась на локте, пытаясь осмотреться и понять, что делать дальше. Перед глазами в не такой густой дымке простирался холл и арка гостиной – отсюда ей было видно одно окно, за ним – сплошная чернота ставень.