- А то я тебя не знаю, а, - укоризненно заметил брат, продолжая жевать. – Пока ты на корабле, тебя хотя б кормят регулярно и следят, чтоб ты поднос опустошал. А здесь только я за тобой и могу присмотреть. Так что ешь давай и не голодай мне в мозг.

Алиетт-Лэ смущенно развернул пакетик и прислонился к ближайшей сбоку колонне.

- Спасибо.

- Пожалуйста, - ответило это воплощение бесцеремонной простоты, пожимая плечами. И куда только пропадали все манеры в такие моменты. Как специально расслаблялся, получая явное удовольствие. Вопрос только от чего. От самовыражения или мелочной говнистости.

- Давай не порадуй меня, как все плохо, - со звонким хрустом, ломающим тишину зала, разжевывая очередной орех попросил Эйнаор.

Лаккомо невольно улыбался. Именно таким он помнил любимого младшего брата. В меру сдержанным, в достаточной мере аристократичным, но всегда охотно поддерживающим в любой авантюре. А порой и вовсе предлагающим такие выходки, на которые у самого Лаккомо не хватило бы фантазии. И если сам он всегда оказывался более вспыльчивым, несдержанным, резким на слово и радикальным, то Эйнаор… Эйнэ всегда был тихушником, в уме которого надолго могла поселиться тайная злость или обида, только и ждущая удачного момента для расплаты.

Вот поэтому плохо, когда брат становился серьезен. Намного лучше, если он начинал вести себя распущенней и свободнее. Как сейчас. Правда, однажды Лаккомо стал свидетелем обратной ситуации, когда Эйнаор выписывал в начале правления смертные приговоры со скучающей саркастичной рожей, сидя чуть ли не поперек трона. А после, когда двери тронного зала закрылись за придворными и стражей, Его Величество начал вдохновенно ругаться, поминая всех«дебилов», «мудозвонов» и «имбецилов», которых, по его мнению, дешевле было бы кастрировать секатором, чем тратить на них силы менталистов.

Оставалось только надеяться, что сейчас доброжелательность Эйнаора была привычной нормой поведения при брате, нежели доведенной до крайности злобы на всю окружающую действительность.

Алиетт-Лэ тем не менее отлип от колонны и неторопливой походкой потек через карту, копаясь в пакетике и медленно уплетая одно лакомство за другим. Сказать можно много, про каждый мир, каждый народ. Еще больше вскрыть слухов и мотивов. Но главное обычно просто начать.

- Как я уже говорил, - сказал Лаккомо, размахивая рукой с зажатым орешком, - по моим первичным подсчетам, сейчас наша проблема заключается примерно в миллионе полиморфов, раскиданных равномерно по флоту и военным базам Федерациии…

- Извини, Лаки, но давай ближе к делу? – не дожидаясь конца мысли, сказал Эйнаор. - Я не о том спросил.