Мечта каких-нибудь киборгизированных отморозков, и рядовая необходимость для охраны ксеноученых.

Дальнейшие команды бойцам не требовались. Переглянувшись по привычке и обменявшись короткими сообщениями, они открыли люк шаттла и в пару легких шагов выскользнули наружу. Словно не было в них десятков тонн металла, а в гравитации всех одиннадцати единиц.

Последовало обязательное время ожидания. Проверка бойцами территории, осмотр, сканирование. До тех пор, пока даже на пустынной земле первая группа не объявит о безопасности, все были обязаны оставаться прицепленные к своим местам в шаттле и готовы к отлету. Суровая реальность наизведанных земель ставила жесткие ограничения на поведение. Никакой самовольности до тех пор, пока не разрешат. Никакого героизма и самоуверенности. Даже Джаспер, уставший от занудства безопасников, никогда не перечил в эти моменты и не отвлекал вредным нытьем.

- Жизненных форм не обнаружено, - отчитался Ролу по связи.

- Критически опасных аномалий поблизости не зафиксировано, - отозвался второй.

- Можно выходить, - сказал Марин и последовал за бойцами.

Экипаж по очереди высунулся из шаттла на поверхность.

Вайон замыкал процессию и ступил на почву странной планеты последним.

Вокруг не было ни души.

Даже хруст треснувших под металлическими лапами кристаллов не доносился до сенсоров в беззвучной мрачной и сюрреалистичной тишине.

Чернота пейзажа очаровывала своей застывшей мертвой пустотой. Ни движения облаков, ни порыва ветра, ни гула медленно текущей лавовой породы. Ничего. Стазис. Полный, абсолютный, навеки сковавший хищные острые скалы стазис. Когда-то бушевавшие ураганы выточили клыкастые шпили и отшлифовали гладкие равнины. А космический холод присыпал землю снежным покровом. Годы нарастили кристаллы льда и спрессовали почву. Здесь могла бы блистать роскошью вечная мерзлота. Но слабый отсвет далеких звезд не освещал планету, а только еще сильнее подчеркивал черные грани острых, безжизненных скал. Оттеняя редкие возвышенности и росчерки трещин на огромном многокилометровом плато.

Человеческий глаз был бы не способен разглядеть во мраке даже ближайшие камни. А свет фонарей попросту не достиг бы высот. Это место как дно подземелья, где каждая крупинка льда может покоиться на своем месте столетиями. Пока ее не коснется чужак. По случайности и безумству зашедший так далеко. На холодную мертвую пустошь, в объятья голодной тишины, чтобы потонуть в всеобъемлющем стазисе и раствориться во тьме, боясь нарушить замерший покой.

Марин безрадостно скорчил рожу и попробовал переключить фильтры восприятия. Благо зрение полиморфов позволяло работать в разных диапазонах. Планета по-прежнему казалась серым, промерзшим мертвым булыжником, но резкие очертания хотя бы обрисовывали общий пейзаж. Гладь как на замерзшем море. Только десятки отдельных острых скал торчат из поверхности, строго наклоненные в одном направлении, как будто их пригладило титанической лапой.