Уничтожив жука на хвосте, я мигом погнался за следующим. А что мне еще оставалось делать? Осмотрелся. Никто не летит наперерез? Вроде нет. Тогда подаюсь вперед, быстро сокращая расстояние между нами, догоняю гада, и, в пролете, короткой очередью срезаю ему крылья. Голова уже тоже начинает болеть от постоянно улавливаемых переговоров в эфире, но это мелочи по сравнению с руками. Как же эта подкожная сеть горит от столь интенсивного обмена данными с машиной!

Стив еще в бою, но я не вижу его. Чувствую, что он в сети, жив, машина его цела, но не вижу. Развлекается что ли где-то? Клайв тоже жив, но он плотной группой обороняется с правого фланга. Моя группа держится хорошо. По данным Операторов потери пока не критические. Ха. Потери… Я уже десятки раз за время боя не успел на подмогу Пилотам, и они были расстреляны. Мы теряли своих с поразительной быстротой, но нам до сих пор сообщали, что потери не критические. Я чувствовал как терпел крушение каждый самолет из наших эскадрилий – моя связь с ним обрывалась. Но перед этим, словно отголоски боли, до меня доходили последние сигналы тревоги сбитой машины. Сам я еще держался, но с трудом. Пытался прорываться вперед к цели, но увязал все в новой и новой драке.

Я уже в который раз почувствовал опасность сзади и, не раздумывая, нырнул вниз. Мимо пронесся ядовитый плевок, но я успел и ушел в сторону. Расстояние до преследователя? Короткий импульс назад и следом уловить приемником его отражающий сигнал. Далеко... Зацепить хвостовыми двигателями не получился. Значит надо готовиться к следующему кувырку. Опять… Руки рефлекторно сжали бесполезный для меня штурвал, мое тело напряглось, словно для прыжка, но вот позади затрещал чужой пулемет, и мой преследователь камнем полетел вниз, подбитый кем-то другим. Спасибо тебе, неизвестный спаситель.

Снова лавировать, как в тренажерном кресле, уклоняться вживую от нарисованных противников. Только сейчас мне хватает короткого импульса всем корпусом, чтобы интерсеть считала его с моих нервных окончаний и трансформировала в сигнал для самолета. А я даже не чувствую перегрузки внутри. Зато та же сеть передает мне все данные по нагрузке, испытываемой самолетом. И я понимаю, как ему больно.

У меня закрыты глаза, но перед моим мысленным взором, а так же на напыленном на глаза экране отражается весь воздушный бой. Чистое звездное небо выглядит так же. С единственной разницей, что оно статично, а все точки на моих экранах сейчас – движутся. Сотни кораблей. Как же много! Алые и синие точки. Салют войны. А ведь там вдали, всего лишь в паре десятков километров, вырастает из земли наша мишень. Сейчас ее даже можно увидеть глазами! Мы так близки, но вынужденно увязли тут. Это даже обидно.