Когда я вышел в коридор, стараясь ступать бесшумно, появилась сонная мама:

– Илюша, почему не спишь?

Она всегда меня слышит, даже когда меня не слышно.

– Проснулся, – не очень вразумительно ответил я, и ей пришлось тоже просыпаться, чтобы приготовить мне завтрак.

Она провела ладонью по лбу, снимая остатки сна, и прошлепала резиновыми подошвами тапок на кухню.

* * *

– Я сочинил тему. Думаю, сегодня на уроке, когда спросят, сыграю, – сказал Гена.

Мы подымались по лестнице на третий этаж, в тридцать шестой кабинет – на полифонию.

– Я даже две сочинил, но вторая так себе, – продолжил он. – Первую сыграю.

Гена толстоват. Даша говорит, что у него глаза навыкате и он сильно потеет. Может быть. Я не обращаю внимания на такие вещи. Мне просто кажется, что он все время как будто недоумевает – такие у него глаза. А Даша почему-то постоянно сравнивает его со мной. Потому что мы с Геной друзья? Она говорит, что я стройный, а Гена толстый. Говорит, что Гена болтливый, а я спокойный. Сам же я считаю, что спокойный и молчаливый – это разные вещи.

Мы с Геной усаживаемся на свое обычное место – второй ряд, вторая парта. На доске написано определение имитации: «полифонический прием, в котором, после изложения темы в одном голосе, она повторяется в других голосах. Первоначальный голос называется пропоста, имитирующий голос – риспоста. Риспост может быть несколько, в зависимости от количества голосов».

Полифонию я люблю. Покряхтывая, входит Юрий Васильевич. Он, когда ходит, почти не подымает ноги и получаются не шаги, а пошаркивания. И еще у него трясется голова, когда он объясняет основы полифонии. У Юрия Васильевича есть ноутбук – он носит его на каждый урок и всякий раз очень медленно достает из чехла, похожего на школьный мешок для второй обуви. А может, это и есть школьный мешок для второй обуви. Пока включит ноутбук, пока эта устаревшая машина загрузится, можно уснуть. На первой парте Таня для своей соседки Веры корчит рожи под названием «Щас усну!»

Юрий Васильевич втыкает штепсель в розетку и поворачивает ноутбук экраном к нам. Сам прошаркивает в проход между рядами и слегка приседает, чтобы оказаться на одном уровне с нами и понять, не отсвечивает ли, будет ли видно.

Юрий Васильевич – мой любимый учитель.

– Посмотрим пример полифонии в балете, – говорит он.

Таня и Вера неподвижно выпрямились. Гене не терпится сыграть свою тему и он елозится на стуле. А мне интересно. Юрий Васильевич несколько раз щелкает мышкой, но не сразу попадает по нужному ярлыку.

– «Спартак» Арама Хачатуряна, – объявляет он, и запись, уже запустившаяся, частично заглушает его голос.