Эдуард Арсеньевич зажался в один из углов. Толстозадов по-прежнему был рядом, но, слава богу, так и не видел Эдуарда. Толстозадов сел на появившееся прямо из воздуха кресло, взял со стола толстую сигару. Сквозь густой дым, поднимающийся прямо вертикально Толстозадов произнес в темную пустоту: ‘’Мрази, вокруг одни мрази’’. После этого, к огромному счастью Эдуард Арсеньевич, оставил мир Толстозадова, побывал в каком-то сумраке, а следом за ним в дверь раздался стук.

– Эдя пять часов, пора собираться – голос Карины Карловны, окончательно разрушил странный сон.

Эдуард Арсеньевич не ответил. Отголоски сна еще цеплялись за его сознание. Толстозадов был абсолютно чужой. Жутко несоответствующий канонам привычного ‘’Грядущего общества’’, этим пугающий. Но при этом Эдуард хорошо понимал, что Толстозадов должен быть своим. Обязательно своим, но откуда такое ощущение?

Стук раздался еще раз, и еще сильнее.

– Эдя ты встаешь или как!!! – прокричала Карина Карловна.

Эдуарду Арсеньевичу пришлось ответить.

– Встаю я, встаю.

– Через десять минут в холле – добавила Карина Карловна.

Карина Карловна нервничала. Она проспала три часа, проснулась сама и после этого ходила туда-сюда. Постоянно выглядывала через огромные стекла просторного холла первого этажа. На стоянке, к ее успокоению стояла полная тишина. Дождавшись пяти часов утра, Карина Карловна начала будить своих компаньонов…

Полшестого они все собрались, во все том же холле и через пять минут покинули, гостеприимную базу отдыха, направившись в восточном направлении.

Все молчали. Эдуард Арсеньевич старательно пялился на ленту пустого шоссе. Рыжая борода незнакомый с азами культурного поведения громко зевал. Профессор, на этот раз, не сумел выручить Инну, и Рыжая борода оказался в середине заднего сидения автомобиля, и сейчас старался как можно плотнее прижаться к Инне. Правда, стесняясь профессора, положил в район своей ширинки журнал, который стащил со столика на базе. Инна отвернулась к окошку, но повышающаяся температура тела рыжебородого ощущалась сильно. Она, не желая этого сама начала испытывать прилив жара по всему телу. Рыжая борода сразу почувствовал обратную реакцию, старался заглянуть ей в глаза. Он был уверен, что Инна теперь долго не сможет сдерживать свое желание.

Автомобиль летел навстречу поднимающемуся солнцу. Мелькали деревья, поля. Нечасто, но попадались нищенские крестьянские строения. Иногда Эдуард Арсеньевич сбрасывал скорость въезжая под знак ‘’населенный пункт’’, и в это время Карина Карловна морщась, рассматривала потрясающую убогость деревенских угодий с многочисленными сараишками возле страшных, одноэтажных домишек. Навоз и иная гадость были навалены по углам огородов, которые, в свою очередь, были кое-как огорожены. Зелень картофельной ботвы, подтверждала Карине Карловне, что нищета в здешней местности явление нормальное, и, как видно абсолютно повсеместное.