Дом, действительно, находился в настоящей тайге, в маленькой деревушке. Там же на полустанке, где они сошли с электрички, у местных бабушек купили много всякой деревенской вкуснятины: творог, ягоду, фрукты и банку домашнего кваса. Франц собирался мариновать мясо, но Галя настояла, что сначала надо затопить баньку.

– Без баньки никак нельзя, после баньки и шашлык будет вкуснее и всё остальное.

Через час Галя сказала, что баня готова и Франц отправился первым. В предбаннике он разделся и вошёл в маленькую комнату самой бани. Слева была каменка и стояла небольшая кадка с водой. Франц зачерпнул ковшиком воду и плеснул на камни. Комната тут же наполнилась паром до самого потолка. Потолок был низким, а у противоположных стен стояли перпендикулярно друг другу две скамейки. На одну из них Франц и уселся. Он вспомнил, что в Саксонии четверг считается общим банным днём и женщины, и мужчины моются вместе. Франц никогда не ходил в баню в этот день, а одна из соседок по хайму как-то угодила в четверг (говорила, что день перепутала).

– Чуть со стыда не сгорела, – вспоминала она потом, – глаза девать было некуда. А мужики ходят не прикрываясь, как ни в чём не бывало, будто и баб рядом нету вовсе, но в парилке вежливо здороваются.

«Надо было Галине рассказать об этом», – подумал Франц.

Здесь дверь в баню открылась и вошла Галя, как русалка. Пар колыхнулся вокруг её божественного миниатюрного тела. Она поддала парку и уселась на соседнюю скамейку.

Через пол часа, которые незаметно пронеслись за разговорами, по телу потекли ручейки пота – открылись поры на коже.

– Давай мыться, – сказала Галина, – я тебя потру, а ты меня, здесь как раз есть две мочалочки. Только нежные части тела надо не мочалкой, а рукой…

Франц не возражал.

После баньки одеваться не стали, а просто набросили на тело простынки. Ночь была звёздной и теплой. Шашлык, действительно, показался необыкновенно вкусным. На втором этаже дома в одном из углов был разложен какой-то настил из матрацев необъятных размеров. Наверное два с половиной метра на три. На него и упали отмытые и, вкусившие деревенских явств, полупьяные от звёздной ночи и друг от друга счастливые горожане.

«Только ради этих часов уже стоило приехать в Красноярск» – искренне думал на следующий день Франц. У Галины оказался день рождения восемнадцатого августа. Как ни удивительно, но это был день рождения и сбежавшей Тамары («как можно было такую стерву тридцать с лишним лет любить?»). Франц ни о чём не жалел и перенёс день отлёта из Красноярска на три дня позже, чем обрадовал всех своих друзей.