– Так, любая моя атака становиться бесполезной, так как эта хрень может в любой момент взмыть в воздух, – подумал он, – Получается, нужно лишить её возможности летать…

Гибрид, собравшись с силами, пошёл на второй заход, пикируя с огромной скоростью. Шмель же, сменив прежний подход, неожиданно отпрянул в сторону, застав тварь в расплох. Гибрид со всего маху ударился об пол, и, дёргая крыльями, покатился дальше. Шмель сделал максимальное ускорение в сторону твари, пытаясь её настигнуть до того, как она улетит. Гибрид быстро оправился от столкновения, и уже вот – вот взлетит в воздух, как индивид всё же успел схватить его за крыло. Вывернув конечность в другую сторону, Шмель лишил своего противника его главного и единственного преимущества – мобильности. Юркий враг превратился в бесполезный мешок для битья. Повалил гибрида на пол, Шмель свернул голову этой твари. Благо, возможность вертеть башку на 360 градусов она не унаследовала. Из совиных глаз потекла дерьмовая масса, означающая победу Шмеля.

У Валеры и Сухаря всё было не так круто, как у других индивидов. Дед сражался только с отбившимися от основных полчищ чертями, стараясь не ввязываться в групповые баталии. Дрался он по старинке – обильно приправляя поединок матом. Сухарю совсем не нравилось говно, остающееся на кулаках после каждого удара по бесам. Дед брезгливо вытирал руки о свои брюки, повидавшие многое. Валеру же, и вовсе выворачивало от одного только внешнего вида этих тварей. Мокрые, мохнатые, костлявые, смердящие и отвратительные гады – вот как их можно описать. Тут почти у всех сработает рвотный рефлекс, если ты, конечно, в адеквате.

А вот кто и в адеквате, так это точно не Малахит. Если все индивиды дрались расчётливо, стараясь не пропускать лишний раз, или вовсе не создавать для себя опасных ситуаций, то ему было на это всё насрать. Колхозная школа – так можно описать стиль ведения боя Малахита. Он врывался в самый центр полчища чертей, спокойно давая себя окружить. Защиты не было никакой, так как принятие всех ударов себе в лоб – защитой не является. Каждая атака Малахита начиналась, продолжалась и заканчивалась с размашистых и заметных боковых. После каждого маха, он сильно заваливался Удары были настолько амплитудными, что задевали даже тех, кто нападал на него сбоку. Чертовские головы разлетались в щепки, а <<говнообразная>> масса высоко подлетала вверх, пачкая всех в радиусе нескольких метров.

– Ха-ха!, – смеялся Степной, – вот это я понимаю, настоящий разлом кабины!

Снеся башню всем, кому можно было её снести, Малахит встал столбом, томно озираясь по сторонам.