Во время провальной Керченской десантной операции комиссар Лев Мехлис приказал убивать всех немцев. В захваченном госпитале зачем-то прибили гвоздями язык немцу-врачу и перебили всех раненых. Объяснимо: око за око, зуб за зуб. Сейчас понятно, что людей мучили специально, чтобы вызвать у них ответную жестокость, ожесточить их. Это обычное дело для любой войны. Важно было помучить, например, засунуть в член стеклянную трубку и там раздавить, вбить кол в глотку и тому подобное, – по сути, совершенно бессмысленные вещи. И кто-то ведь это делал. И тут же катилась ответная реакция: "Ах, вы так, ну, держитесь!" И опять же цель достигнута: люди, как собаки, были стравлены, и им уже не остановиться.

Один ветеран как-то сказал Борискову, тогда еще совсем молодому врачу, относительно того знаменитого партизанского командира:

– Ты не особенно-то верь Мельникову – он все врет! Он всегда все врал. И Героя и инвалида войны он получил ни за что.

Это были ветераны. А вот следующий пациент Гейро Александр Федорович представлял уже послевоенное поколение. Это был уже довольно пожилой, но очень богатый человек. Перед самым выходом на пенсию он еще успел поучаствовать в приватизации и отхватить немалый кусочек своего родного предприятия и посему, выйдя на пенсию, продолжал входить в Совет директоров. В результате доход его был очень даже не плохим. В деньгах он не нуждался совершенно, напротив, помогал детям и внукам, главным образом, младшей дочери, которая после рождения ребенка так и не работала. Внучке его было уже девять лет, внуку – два с половиной. Дочь с мужем, который был преподавателем ВУЗа, сейчас думали сделать еще одного. Александр Федорович эту идею очень поддерживал, обещал помочь материально. Внуков он очень любил. Конечно, у него было много денег, но не было предстательной железы. Впрочем, он не особенно грустил и сожалел по этому поводу. В свое время он хорошо погулял, дети у него были, а теперь вот и внуки растут.

Еще другой интересный дед лежал в отделении. Поступил он в больницу с обострением бронхита, а при обследовании была случайно выявлена положительная реакция на сифилис. Так что получилось, что он впервые в жизни подцепил сифилис аж в шестьдесят лет. Его жена, у которой тоже сработал положительный тест, уверяла, что вполне могла подхватить "сифон" и на работе, поскольку работала медсестрой и прекрасно понимала, что на мужа свалить ей вину никак не удастся, хотя поначалу она об этом и подумывала.

Подобные истории с сифилисом вообще в последнее время случались в клинике относительно часто. Например, одна молодая женщина устраивалась на работу продавцом и для получения санитарной книжки в кожно-венерологическом диспансере честно сдала кровь на анализ, который выявил у нее скрытый сифилис. Вызвали мужа, и у него тоже обнаружили. Ситуация была крайне стрессовая и критическая: возникли обоюдные подозрения, рушилась семья. Тогда врач принял совершенно гениальное решение: каждому из членов семьи наедине было сказано, что с высокой вероятностью виноват именно он. Супруги о чем-то своем подумали, каждый вспомнил про какой-то свой грешок, почувствовал свою вину и попытался ее загладить. Дело было замято, и семью удалось сохранить.