– Ну и? – спросил я. – В чем видишь выход?

– Да ни в чем не вижу. Наивно идеализировать творческие профессии – да, не завишу от начальника, не приходится общаться в коллективе, не надо идти на работу к девяти часам и рассчитывать на отпуск длиной в двадцать восемь рабочих дней. Но при всем при этом завишу от заказчика, от галериста, даже от его темнокожей бабы, от кровопийц-чиновников, объедающих мой маленький бизнес. Работаю днями и ночами, чтобы успеть сдать заказ… и то занятие, которое доставляет удовольствие, а в моем случае это фотография и живопись, превращается в тяжелую обязанность, прикинь? Но я делаю это, хочу того, или нет. И все-таки, иногда думается, что я найду какой-нибудь выход. Может, хотя бы к тридцати годам у меня ума начнет прибавляться?

– Ну, это уж вряд ли, – засмеялся я. – Знаешь старый анекдот? Идет мужик по улице и думает: «Жена – стерва, друзья – подонки, начальник – мудак и сволочь, работа – дрянь, жизнь – говно». А за спиной мужика идет его ангел-хранитель, записывает все это в блокнот и думает: «Какие странные желания, а главное – одни и те же день ото дня! Но ничего не поделаешь, надо выполнять, на то и ангел!»

– Ты это к чему? – спросила Маша. Все она прекрасно поняла, притворялась просто.

– А к тому, – назидательно изрек я, – что мы сами и создаем собственную реальность, программируем себе дальнейшую жизнь.

– Программирую, как могу. Но, тем не менее, правду говорят, что счастье, это когда нет: в доме больных, в тюрьме родных, а среди друзей гнилых. Некоторым кажется мало, но я с этим согласна.

– А кто это сказал? – зачем-то спросил я.

– Не помню уже. Вернее – не знаю. Но фраза понравилась.

– По моему, надо просто жить. Это уже счастье. Нет?

– Нет! Просто жить, этого мало. Просто живут звери лесные, гады морские, птицы небесные да бомжи. Если в Париже, то клошары. Что нашли, то и жрут, что бог пошлет, или какая-нибудь благотворительная организация. Хотя, сейчас это модно: не получилось реализовать себя – осуществил «духовный дауншифтинг» в эпоху недоразвитого капитализма. Для меня нет иного ответа на извечные русские вопросы: «что делать?», «кто виноват?» и «какого хрена?», кроме как вкалывать, рвать жопу и беспрерывно добывать бабло. Иного рецепта не вижу. Но для чего все это?

– Знаешь, – ответил я на то, что ответа не требовало, – вот я. Не верю ни в большого доброго бога, ни злого дьявола, но мои мелкие темные демоны внутри головы нашептывают, что всякий получает то, что запросил от жизни. Если ничего не получил, значит, ничего и не просил, а главное – не делал. Но именно в этом ничегонеделании и есть стабильность. Золотое правило бездельника: как бы чего такого не вышло, лишь бы как сейчас…