«Да-да-нет-да!» – вот был лозунг подавляющего большинства интеллигентов-«шестидесятников» и идущих рука об руку с ними. За Ельциным! Безоговорочно! «Если не Ельцин, то кто?!» Уже и народ – да-да, наш несчастный, вечно обманутый и властями, и интеллигентами народ стал прозревать тогда, а они все призывали: «Ельцин – надежда демократии, единственный ее гарант, незаменимый!» Приезжал Владимир Буковский, предупреждал: «Опомнитесь! Не прозреете сейчас, будет поздно. Не бойтесь танков! Все равно придут они. Не за ними – за вами должен быть первый шаг!» Не слушали, не соглашались. Даже негодовали: как можно призывать к такому?… Владимир Максимов в своих жестких статьях называл вещи своими именами – возражали тоже. «Подумаешь, эмигрант!» Юрий Власов, мучаясь, писал статьи одну за другой – не печатали. Случайно прорвалась одна, да и ту немедленно раздолбали в той же самой газете, что оскоромилась. Извините за нескромность, но и сам я, видя, что происходит, забросил все свои сочинения и принялся за статьи, ибо нельзя молчать, когда молчать преступно! Из почти трех десятков статей не напечатала ни одной «демократическая» пресса, возглавляемая «шестидесятниками»: да-да, мол, мы вас знаем, но, видите ли… Один «прогрессивный» главный редактор, «шестидесятник», честно сказал: «Нам нравится ваша статья, но… мы боимся».
«Да-да-нет-да!» – вот был лозунг подавляющего большинства интеллигентов-«шестидесятников» и идущих рука об руку с ними. За Ельциным! Безоговорочно! «Если не Ельцин, то кто?!» Уже и народ – да-да, наш несчастный, вечно обманутый и властями, и интеллигентами народ стал прозревать тогда, а они все призывали: «Ельцин – надежда демократии, единственный ее гарант, незаменимый!» Приезжал Владимир Буковский, предупреждал: «Опомнитесь! Не прозреете сейчас, будет поздно. Не бойтесь танков! Все равно придут они. Не за ними – за вами должен быть первый шаг!» Не слушали, не соглашались. Даже негодовали: как можно призывать к такому?… Владимир Максимов в своих жестких статьях называл вещи своими именами – возражали тоже. «Подумаешь, эмигрант!» Юрий Власов, мучаясь, писал статьи одну за другой – не печатали. Случайно прорвалась одна, да и ту немедленно раздолбали в той же самой газете, что оскоромилась. Извините за нескромность, но и сам я, видя, что происходит, забросил все свои сочинения и принялся за статьи, ибо нельзя молчать, когда молчать преступно! Из почти трех десятков статей не напечатала ни одной «демократическая» пресса, возглавляемая «шестидесятниками»: да-да, мол, мы вас знаем, но, видите ли… Один «прогрессивный» главный редактор, «шестидесятник», честно сказал: «Нам нравится ваша статья, но… мы боимся».