Я ощетинилась.

— Хорошо.

Я сняла толстовку и бросила её на землю, а затем расшнуровала ботинки и сбросила их.

Когда я потянулась к краю своей майки, Август подбежал ко мне, сминая траву, и встал передо мной.

— Что ты делаешь?

— По-видимому, веду себя как оборотень, — процедила я сквозь зубы, сорвав с себя топ и обнажив грудь.

Ноздри Августа раздулись, и он резко повернул голову к Лиаму.

— Если я хочу стоять перед ней, я буду стоять перед ней.

Я догадалась, что, используя мысленную связь, Лиам велел Августу отойти.

— Я понимаю, что сегодня вечером она будет там сама по себе.

Он снова обратил своё внимание на меня, его грудь почти врезалась в мою обнажённую грудь.

Я бы предпочла, чтобы меня натёрли воском от морды до лап, вместо того, чтобы раздеваться перед публикой, но Лиам был прав, я была оборотнем, и нагота не была табу среди нас. Это был наш образ жизни.

Я вздохнула и положила ладони на грудь Августа, чтобы отодвинуть его от себя, но это было всё равно, что пытаться сдвинуть цементный блок.

— Я справлюсь, — сказала я ему.

Зелёная полоска вокруг его радужек, казалось, засветилась ещё ярче, как будто его волк каким-то образом пытался выйти наружу, несмотря на Силлин.

Я сделала шаг назад, расстегнула пуговицу на шортах и сбросила их. Когда мои большие пальцы зацепились за нижнее белье, Август обратил своё внимание на остальных и пристально посмотрел на них, пока те не отвернулись.

Я закрыла глаза, пожелав, чтобы трансформация произошла быстро. Я прекрасно понимала, что сегодня вечером от меня ожидают того, что я буду стоять там — где бы это ни происходило — в обличье человека, дольше нескольких секунд.

Это было глупо, но когда я опустилась на лапы, я почувствовала себя немного смелее из-за того, что только что сделала.