И налетел на мотоцикл. Прямо в лоб. Удар лишил дыхания. Практически сидя на переднем крыле мотоцикла, он увидел над собой очень удивленные глаза громилы в черной косухе. Рокер соображал, откуда Михаил на него свалился и что с ним теперь делать?

– Ты не ушибся кореш? Спросил рокер – ты откуда? Могу я чем-то помочь?

Видимо вид Михаила с красным от бега лицом и вылезшими от боли глазами впечатлил бородача и вызвал сочувствие. Ну надо же? Такой большой, ликом звероподобен, а чувствительный. Когда Михаил смог сделать вдох, он, путая русские и английские слова, прохрипел:

– К..к..кореш, добрось до Канбер Холла! Очень надо. Очень быстро. Плачу пятьсот баксов. А…?

– Пятьсот баксов, очень быстро. Ага. Садись кореш.

Лицо рокера приобрело мечтательное выражение. Михаил заставил себя пересесть с переднего крыла боевой машины рокера на заднее сидение. Никому! Никому и никогда он не смог бы признаться, что боится ездить на мотоциклах. Сзади. Он не просто боялся. Он очень боялся. Мечтательное выражение мужика не сулило ничего хорошего. А о чем может мечтать рокер? Все опасения Михаила оправдались. Тот рванул с места, подняв мотоцикл на заднее колесо. Михаил вцепился в рокера. Если бы у него хватило рук, и он смог полностью его обнять, Михаил его задушил бы, столь крепким было объятие. Но невозможно объять необъятное.