— И эти губы — твои. Всегда были твоими и только твоими.

Я придвинулся к дереву и, коснувшись ладонью земли, вдруг почувствовал, что трава под пальцами другая, более настоящая, чем в мои прежние посещения. Раньше, когда я приходил к Поппи во сне, роща и ощущалась, как во сне. Я чувствовал траву, но не травинки, ветер, но не температуру, деревья, но не кору.

Сегодня, в этом сне, я ощущал ветерок на лице. Ощущал, как наяву. Чувствовал траву под ладонями, былинки и песчинки. Наклонившись к плечу Поппи, я ощутил тепло ее кожи на губах.

Почувствовав внимательный взгляд Поппи, я поднял глаза — она смотрела на меня пристально, словно ждала чего-то.

И тут до меня дошло.

Я понял, почему все воспринимается так реально. Сердце застучало быстрее и быстрее. Потому что если все так реально… если я понял все правильно…

— Поппимин? — спросил я и перевел дух. — Так это не сон… да?

Поппи повернулась, встала передо мной на колени, коснулась ладонью моей щеки и посмотрела мне в глаза.

— Нет, малыш. Не сон.

— Но как… — растерянно прошептал я.

Ее взгляд смягчился.

— Все случилось быстро и безболезненно. Твоя семья в порядке. Они счастливы, они знают, что ты в лучшем мире. Ты прожил короткую, но полноценную жизнь. Хорошую жизнь. Такую жизнь, какую я всегда хотела для тебя.

Я замер, потом спросил:

— Ты хочешь сказать…

— Да, малыш. Ты вернулся домой. Домой, ко мне.

Улыбка растеклась по губам, и волна счастья омыла меня. Не в силах сопротивляться ей, я впился губами в ждущие губы Поппи. И вместе с их сладким вкусом ощутил наполняющий меня изнутри покой.

— И я останусь здесь с тобой? Навсегда? — с замиранием сердца спросил я.

— Да, — мягко ответила Поппи, и в ее голосе прозвучала абсолютная безмятежность. — Это наше следующее приключение.

Все было реально.

Все было наяву.