Я хочу смеяться и плакать одновременно. Дыхание сбито. Не знаю, как Лейн сумел им открыть, мне едва хватило сил подняться… О Боже! Что это было? В какой момент Лейн решил, что было бы неплохо засунуть пальцы в мои трусики, чтобы отпраздновать Новый год? Что это за желание, черт возьми? И почему я позволила ему это сделать? Можно, конечно, списать все на шок, но я же не дурочка. Я не отстранилась, потому что с тех пор, как мы целовались на пляже, в моей голове что-то изменилось. Мне хотелось все стереть, укрыться за плотной стеной памяти, я изо всех сил старалась не думать об этом, убежденная, что только я не могу забыть этот вечер. Я была уверена, что Кирк навсегда останется главным в моей жизни, но теперь все по-другому. Единственное, что удерживает меня от массы вопросов, это отношение Лейна и те несколько слов, которые он произнес прежде, чем начать.

– Лоис, что ты там делаешь? – слышу я голос Бекки.

Я обдумываю произошедшее. А еще жду, когда Лейн постучит в дверь, чтобы помочь мне разобраться. Но время идет, а он не появляется, и я решаюсь выбраться из своего укрытия.

Изображаю неторопливую походку и надеваю маску равнодушия и спокойствия. Я улыбаюсь парням, машу рукой подруге и прячусь за дверцей холодильника. Перебираю продукты, сдерживаясь, чтобы не начать переставлять все по алфавиту, оттягивая момент, когда мне придется присоединиться к остальным.

– Чем ты занимаешься? – удивляется Донован.

– Я ищу… соленые огурцы! – на ходу придумываю я, хватая банку.

Ставлю ее на стол, открываю и, не раздумывая, засовываю огурец в рот. Меня передергивает от кислого вкуса. Ненавижу соленые огурцы, но надо играть роль до конца. Я глотаю его, не дыша, быстро запивая огромным количеством воды. Соберись, серьезно! Подхожу к сидящим вокруг стола друзьям, Адам смотрит на меня, улыбаясь.

– Извините, что так вышло, мы пытались вам позвонить, но вы не ответили.

Кроме шуток…

– Чем вы занимались? – спрашивает Льюис с невинной физиономией.

– Ничем.

Мы с Лейном отвечаем одновременно, и я чувствую, как на лице разгорается румянец.

– Ты не сядешь? – Бекки похлопывает по дивану.

Пульс учащается при упоминании дивана, на котором я только что испытала безумный оргазм. Его больше не существует, в ближайшее время я отказываюсь помещать на него свою задницу. В итоге сажусь на пол.