Светлый фон

— Ну, конечно! — ответил поросёнок.— Ты когда собираешься?

— В три.

А поросёнок опять вышел из дома пораньше. Прибежал на ярмарку, купил маслобойку и направился уж было домой, как вдруг увидел волка. С перепугу поросёнок скорее полез в маслобойку, да на беду опрокинул её и вместе с ней покатился с холма прямо на волка. И до того напугал волка, что тот еле ноги унёс, даже про ярмарку позабыл.

А когда очухался, опять пошёл к поросёнку и рассказал, что с ним случилось на ярмарке. Поросёнок так и прыснул со смеху:

— Ха-ха-ха! Да ведь это я тебя напугал! Я ходил на ярмарку и купил там маслобойку. А как увидел тебя, залез в неё и скатился вниз с холма.

Тут уж волк просто рассвирепел.

— Вот я тебя сейчас съем! — зарычал он и полез на крышу, а с крыши в трубу да по трубе вниз прямо в камин.

Смекнул поросёнок, что дело его плохо, развёл поскорее в камине огонь и поставил на него котёл с водой. Только волчьи ноги показались в трубе, поросёнок снял с котла крышку, и волк упал прямо в воду.

И так и этак вертелся волк в котле — всё старался вылезти. А вода подогревалась, становилась горячее и горячее. Наконец волк поднатужился и выпрыгнул из котла. Да от натуги лопнул! А из живота у него выскочили — вы уж поверьте мне! — два братца поросёнка.

Поросята очень обрадовались, увидев снова друг друга, принялись танцевать и танцевали так до утра.

ТРЕДИЧИНО

ТРЕДИЧИНО

ТРЕДИЧИНО

Итальянская сказка

 

Жила одна бедная женщина, и было у неё тринадцать детей. Самого младшего звали Тредичѝно. Это потому, что он был тринадцатый из братьев, а в Италии таких мальчиков всегда зовут Тредичино. Бедной женщине было очень тяжело кормить своих детей.

Когда дети немножко подросли, она как-то позвала их и сказала:

— Стара я стала, не могу больше вас прокормить, придётся вам самим о себе позаботиться.

Отправились братья удачи искать. Шли они, шли, видят — на опушке леса дом стоит. А в этом доме король летом жил — от жары спасался.

Постучал Тредичино в дверь и попросил у короля кусок хлеба для своих двенадцати голодных братьев. Надулся король, как индюк, и говорит: