Победоносные реляции бесноватого фюрера, захватившего уже к этому времени ряд европейских стран и прошедшего почти по всей Западной Европе, не дают покоя японском милитаристам. Японская реакция торопится, она боится опоздать, она боится упустить благоприятный момент.

В материалах Международного военного трибунала в Токио поведение японской военщины и этот период времени весьма подробно освещается. Эта волна военной истерии и психоза, волна дикого ажиотажа японской военщины, захлестнула Кавасиму, как о многих других, и он, попав с отряд № 731, меньше всего рассуждал и думал о том, что он делает и куда он попал.

Так началось грехопадение Кавасимы.

Кавасима за два года работы в этом отряде совершил ряд преступлений, и это установлено. Однако была ли его роль при этом активно организующей, был ли он сам основной фигурой?

Фактически Кавасима был лишь одним из исполнителей чужой преступной воли, правда, ответственным исполнителем, но все же только исполнителем. Мне представляется, что это обстоятельство является смягчающим вину.

Кавасима, как известно, полностью признал себя виновным в совершении преступлений. Но этого мало. Он полностью раскаялся в них, и не верить ему, не верить в искренность его поведения, по-моему, нет достаточных оснований.

Чем же можно объяснить это поведение Кавасимы? Он сумел получить высшее медицинское образование, думал посвятить себя науке, и даже в 1934 году защитил докторскую диссертацию на весьма безобидную тему о «туберкулезных бактериях». И я думаю, что, если бы Кавасима не попал в ту обстановку, о которой я говорил выше, вряд ли он смог бы оказаться на скамье подсудимых.

Кавасима совершил преступление, но он понял, осознал, что тяжесть этих преступлений его обременяет, что нужно избрать какой-то иной путь, честный путь, и находит и себе силу и мужество встать на этот путь и не только сознаться в совершении преступления, но и максимально помочь на суде раскрыть все преступление до конца.

На допросе от 30 октября 1949 года Кавасима сказал:

«…виновным себя признаю полностью… В настоящее время я полностью осознал преступный характер моей деятельности в 731-м отряде…

…Я сознаю, что применявшиеся нами методы производства опытов над живыми людьми, массовое умерщвление их путем воздействия смертоносных бактерий являются варварскими и преступными против человечества… Я в 731-й отряд вступил не добровольно, а по проказу военного министра Японии, который не выполнить я не мог. Я сознаю, что 731-й отряд являлся преступной организацией. И как участник его готов в настоящее время понести наказание…»