Кикучи Норимицу, будучи санитаром-практикантом, культивировал бактерии тифа, паратифа, туберкулеза и дизентерии, исследовал питательную среду, совершенствовал методы ее приготовления в целях массового изготовления бактерий для бактериологической войны. Служба в японской армии от желания Кикучи не зависела, он обязан был служить, но он, разумеется, не должен был выполнять явно преступные приказы своих начальников — совершенствовать методы изготовления смертоносных бактерий. В данном случае он явился пособником своих начальников.

Что касается подсудимого Митомо Кадзуо, также признавшего свою вину полностью, то ему предъявлено более тяжкое обвинение. Митомо, кроме изготовления смертоносных бактерий, производил опыты не только на животных, но и на людях. Выполняя приказание своих хозяев, он умерщвлял людей, затем анатомировал их — интересовался изменениями, происшедшими в результате отравления. Он тогда не считал это преступлением. Такова была идеология солдата Митомо, привитая ему воинствующей кликой Японии. Так было в прошлом, но сейчас бывший солдат Митомо другой. Он говорит на другом языке. Митомо осуждает свою преступную деятельность в прошлом, считает, что он совершил тяжкое злодеяние.

Судебным следствием установлено, что участие моего подзащитного Курусимы в экспериментальных маневрах, проводившихся для испытания бактериологических снарядов, выразилось только в том, что он как солдат японской армии нес охрану учебного полигона во время испытания этих снарядов. Во-вторых, он подсчитывал блох в специально расставленных ящиках, для того чтобы определить степень рассеивания блох, сбрасываемых с самолетов. Наконец, он ловил полевых крыс и мышей. Курусима Юдзи призван в японскую армию в январе 1944 года. Убежденный в том, что он является представителем «божественной» расы, он выполнял все, что ему приказывали. Курусима — только солдат.

Я не сомневаюсь, что Курусимы 1944 года уже нет. Есть Курусима другой, Курусима, искренне осуждающий свое прошлое. Пусть падет ответственность за подготовку бактериологической войны на ее вдохновителей и организаторов. Поэтому, товарищи судьи, я прошу в отношении Курусимы максимального снисхождения.

«Офицеры и солдаты Квантунской армии получали особое воспитание».(Из речи адвоката В. П. Лукьянцева в защиту подсудимых Карасавы и Оноуэ)

«Офицеры и солдаты Квантунской армии получали особое воспитание».(Из речи адвоката В. П. Лукьянцева в защиту подсудимых Карасавы и Оноуэ)

Приступая к выполнению своей профессиональной обязанности защитника в данном судебном процессе, я хотел кратко сказать о сущности империалистической Японии как государства, об идеологии правящей клики Японии, об особенностях дисциплины японской армии, так как эти вопросы имеют прямое отношение к моим подзащитным Карасаве и Оноуэ.