Четверо из Лиги Хороших Девочек, плавая в белесой жидкости, даже больше напоминали кукол Барби, чем на фотографии. Саркофаги были словно подарочной упаковкой. Не хватало только розовых бантиков и цветастой рекламы.

- Они мертвы? – спросил Банзай.

- Скорее в глубокой коме, - ответил Крейн. – Из них что-то выкачивают. А из мертвецов что можно выкачать?

- А вот эта явно при смерти, - Банзай стоял у самого первого саркофага.

У девушки в нем было серое осунувшееся лицо. Сгустки отделялись от ее саркофага редко и были тусклыми.

- Они забирают у них какую-то энергию, - сказала Валенсия. – А когда она заканчивается, выбрасывают тела. Здесь двадцать саркофагов. А пропавших около тридцати. Остальные, видимо, уже мертвы.

- Остается узнать, кто такие эти «они», - пробурчал Крейн.

Валенсия прошла вдоль саркофагов, вглядываясь в лица.

У последнего саркофага она задержалась. Девушка в нем висела с опущенной головой. Свисающие длинные волосы скрывали лицо.

Вдруг она дернулась и откинула голову.

Валенсия бросилась к саркофагу.

- Это Синти! Надо ее вытащить.

Синти-Барби забилась, взбивая жидкость руками и ногами. Вытаращенные глаза смотрели на Валенсию. Рот беззвучно открывался.

Какой-то металлический щуп с иглой отделился от задней стенки саркофага и вонзился ей в основание черепа.

Синти-Барби тут же обмякла.

- Черт! – выругалась Валенсия, ощупывая боковины саркофага. – Он должен как-то открываться!

- Не спеши, - сказал Крейн. – Возможно, открыв саркофаг, ты ее убьешь.

- Здесь нужны специалисты, - сказал Банзай и достал рацию. – Резет! Ты далеко?

Рация захрипела.

- На первом, шеф, - послышалось сквозь помехи. – Тут кое-что интересное происходит.