Света кивнула и тоже улыбнулась. Стоит перед ней эта Таня, белобрысенькая, очень курносая, бантики над ушами, точно красные рожки, а улыбка у неё такая приветливая, что нельзя не улыбнуться в ответ.
С минуту девочки молча смотрели друг другу в лицо и улыбались.
Потом Таня сказала:
— Я только один раз ездила в Ленинград. Когда мне семь лет было. В кукольный театр тогда ходили. Но я не очень помню Ленинград. Большой он, наверно? Ты мне потом расскажешь, да?
— Конечно, всё расскажу!
— Ну что ж, придётся Диночку запереть, ничего не поделаешь. Пойдём вместе запирать? Вон где я живу — в проулке.
— Совсем рядом с нами! — обрадовалась Света.
По дороге Таня рассказала, что Диночка — это сокращённое имя утки, всё равно как Таня от Татьяны. А вообще утку зовут Единоличница. И не утка она ещё, а утёнок. Месяца полтора назад из яйца вылупилась. Весной Танина мама купила трёх инкубаторских утят. Да не повезло им: одного ястреб утащил, другой свалился в канаву с водой и утонул.
— Утёнок утонул? — удивилась Света.
— Конечно. Утёнку утонуть ничего не стоит.
А третий утёнок такой попался слабенький, что Таня его в комнате выхаживала, у печки. Кормила его без конца, в вату, надранную из рваного ватника, заворачивала, купала в корытце. На прогулку выводила только под строгим присмотром. Играют ребята возле избы, и тут же Диночка разгуливает. Возилась-возилась… А теперь Единоличница ни за что не желает оставаться одна.
— Единоличница! — засмеялась Света. — Имя какое выдумали! Это крестьяне были единоличниками. Те, которые не в колхозе. Нам на уроках по истории рассказывали.
— Вот-вот! Оттого так и прозвали: все утята вместе, а она сама по себе.
Таня заперла Диночку в сарай. Ну и гвалт же поднялся за дощатой дверкой! Такое оглушительное кряканье, что Таня с сокрушённым видом заткнула пальцами уши:
— Целый час теперь орать будет!
ЛЕТНИЙ СНЕГ
ЛЕТНИЙ СНЕГ
Лесная тропинка не прямо тянется. Она извивается, как уж. Сквозь чащу ползёт, в овражки спускается, вдруг на открытое место выбегает, обогнёт поляну да опять в лес убежит.