Курс фунта стерлинга начал бодро снижаться, обесценивая накопления и выданные банками кредиты. Не смертельно, но очень неприятно. Цены росли на всё, в том числе и на строящийся флот, а заткнуть бюджетную дыру можно было только повышением налогов. Причём существенного. Британцы это стерпели, но градус недовольства происходящим значительно повысился. Накопления из фунтов начали переводить в рубли, нам этот финансовый мусор был не нужен, поэтому ключевая ставка Имперского центрального банка упала до одного процента в год.

Витте предложил досрочно погасить долг французским Ротшильдам и переоформить его в облигации на значительно более выгодных условиях, но Николай настоял, что делать это нужно уже после войны. К тому времени франк совсем обесценится, да и Ротшильдов, с их банками, вполне может не остаться. Кайзер на них очень зол, в революции нашёлся и их след, а у него методы те ещё. Ну, вы и сами видели в Рейхстаге. Так что не надо суетиться, может и вовсе ничего возвращать не придётся, просто некому будет.

В августе состоялась контрольная встреча в Либаве. Возможно, последняя перед мировой войной. В январе состоится свадьба Мишкина и принцессы Масако, возведение их династии на китайский престол и дальше просчитать реакцию уже невозможно. Такой катализатор эту колбу может запросто сразу взорвать, все присутствующие это отлично понимали. Понимали и готовились. Весь мир готовился, но мы пока обгоняли. Вилли предложил ударить первыми, в конце мая – начале июня.

– Самое позднее, к сентябрю я возьму Париж. Это по плану фон Шлиффена, но он предполагает войну на два фронта, поэтому всё пойдёт гораздо быстрее. В июле – августе мы выбьем из войны лягушатников и вплотную займётся подлейшим дядюшкой Берти, – Вилли подкрутил ус и поднял свою рюмку, – мы раздавим эту гадину. За Победу!

Выпили. Закусили. Ёсихито сразу разлил по новой, между первой и второй – перерывчик небольшой. Традиции уже образовались. И устойчивая потребность в таких встречах возникла. Ещё необъявленный союз креп, с каждым годом возникало всё больше устойчивых связей. Разумеется, через Россию, а через где ещё?

– Если мы нападём первыми, то взятием Парижа ты французов из войны не выбьешь, Вилли, оружие в руки возьмут даже женщины и дети, правительство переедет в Марсель, или даже Алжир, а ты получишь партизанскую войну на истощение. Погоди, – поднял руку Николай, – я знаю, насколько могуч Рейхсвер, но неужели ты хочешь истребить целую нацию?

– Да брось, Ники. Александр Первый брал этот вертеп и ничего подобного не случилось.