– Ручаюсь, хоть что-нибудь предосудительное было! – возразила миссис Джонсон. – Берил наверняка получала не только деньги за бычьи пастбища от всех нас, но и кое-что другое от Роберта, у которого и быка-то нет!
Миссис Дрейк с отвращением произнесла «Фу!», некоторые захихикали, а Джой невольно выдохнула:
– Что?!
Женщины дружно повернулись к ней, словно внушительная корова со множеством голов.
Джой, видимо, ослышалась. Мисс Бойл – не Берил! Барбара худая, набожная и немногословная, а мисс Бойл пухлая, нечестивая и шумная. К тому же мистер Ларсен делал «межогородные» звонки – значит, таинственная Берил жила далеко. Или он говорил «межогородные» специально, чтобы запутать Джой и маму? Знала ли мама? Не потому ли мисс Бойл дарила им на Рождество такую огромную корзину? Джой никак не могла понять. Почему мистер Ларсен не ездил к Берил в гости, раз она жила рядом? Зачем звонил ей? И как можно было назвать ребенка Берил Бойл?!
Джой никто не ответил. Все вернулись к прерванным делам, а миссис Дрейк указала на гору кухонных полотенец на длинном рабочем столе. Джой начала вытирать тарелки. Сперва в кухне висело неловкое молчание, но вскоре женщины принялись обсуждать чьи-то лимонные пироги и сосиски в тесте. Продолжать сплетничать в присутствии Джой никто, конечно, не собирался. Беря очередную тарелку, она подумала – несмотря на все их правила, молитвы и наказания, взрослые хранят гораздо больше секретов, чем она сама.
Глава 69 Джой и Шепард
Глава 69
Джой и Шепард
ХЕНДЕРСОН, Джордж. Уважаемый старейшина церкви и великодушный член общества, который щедро одаривал всех, наконец-то в саду Божьем. Мы глубоко сожалеем и надеемся, что ты нас простишь. Виктор, Женевьева, Барри и Фелисити Армстронг
ХЕНДЕРСОН, Джордж. Уважаемый старейшина церкви и великодушный член общества, который щедро одаривал всех, наконец-то в саду Божьем. Мы глубоко сожалеем и надеемся, что ты нас простишь. Виктор, Женевьева, Барри и Фелисити Армстронг
Когда Джой наконец прочла содержимое конверта, время для Алекса словно остановилось. А каково ей? Он даже представить не мог.
Стоя на подъездной дорожке Хендерсонов, Алекс понял – нельзя бросать Джой здесь одну, с этими мусорными контейнерами, с конвертом и домом, где не осталось ничего, кроме запаха страха. Полицейский участок был слишком официальным и равнодушным, а единственное кафе в городе – слишком унылым и совершенно неподходящим. И вот теперь они сидели у него в кухне, а между ними стоял очередной чайник проклятого чая.