Он гладит меня по спине и отстраняется. Он потрясен этим так же, как и я, но протягивает руку ладонью вверх, и я беру ее. Мы идем обратно в лагерь, держась за руки. Там тоже лежит несколько трупов с вывалившимися кишками и перерезанными шеями. Бойня привела бы меня в ужас, если бы альтернатива не была такой немыслимой. Даже представить боюсь, что сделала бы королева, если бы я все-таки попала к ней в руки. Но больше всего меня пугало то, что эти тела могли принадлежать нашим друзьям.

Единственные выжившие в лагере – разъяренный Кейн и тихий задумчивый Тайнан.

– Простите, – говорит Финн. – Дара вела себя как-то странно, и мне пришлось отойти. Должно быть, они выманили ее из лагеря, чтобы отвлечь меня.

– Не понимаю, откуда они взялись, – говорит Кейн. – Я не слышал ни звука. Никаких признаков лошадей.

– Гоблины? – спрашиваю я.

Он качает головой:

– Ни один гоблин не захочет никого перевозить в эти края. А чтобы доставить сюда всех их одновременно, потребовалось бы несколько гоблинов.

– Скорее всего они были замаскированы королевой, – говорит Финн. – Сейчас она слишком могущественна – даже без камней огня, которые она добывала в недрах этих гор.

Кейн поворачивается к Финну:

– Они были готовы убить нас всех.

«Всех, кроме меня», – думаю я, но не говорю это вслух.

Мне снова становится стыдно – потому что я вспоминаю, что моя жизнь продолжает быть обузой для моих друзей.

– Хорошо, что мы деремся искуснее их, – говорит Финн.

Тайнан смотрит на Финна, сжимая кулаки.

– Думаю, нам нужно пересмотреть наши планы на день.

Я прослеживаю за его взглядом и понимаю, что Кейн держится за бок.

А между его пальцами сочится кровь.

Я бросаюсь к нему, и он свирепо смотрит на Тайнана:

– Я в порядке.

Финн хмурится: