На нее тут же обрушилась лавина запахов и ощущений, которую она так хорошо помнила. За год растения разрослись еще больше, и теперь зеленые мясистые лианы занимали практически все пространство – даже тропинка посередине едва просматривалась. Из-за недавнего полива воздух был напитан душистой влагой, капельки росы блестели на листьях и стволах – это было любимое время дня Евы для прихода сюда. Раздвигая тяжелые лианы, она шла вперед, чтобы помечтать на скамейке. Но восторг и эмоциональный подъем, который она неизменно испытывала в этом месте, не давали ей спокойно сидеть – она обошла оранжерею несколько раз и, наконец, устроилась на широком удобном бордюре под каким-то цветущим огромными лиловыми цветами кустом. Аромат от цветов шел такой, что у нее кружилась голова, но уходить не хотелось. Она обняла колени руками, закрыла глаза и полностью расслабилась.

Вдруг чей-то голос в районе скамейки произнес:

– Давай поговорим как взрослые люди?

Похоже, Алекс. Его голос. Другой голос, женский и раздраженный, ответил:

– Я вижу здесь только одного взрослого человека. Это я. И о чем мне с тобой разговаривать?

«О боже! Кора!» подумала Ева. Теперь она не могла встать и показаться. Придется дослушать. Судя по накалу, вряд ли это продлится долго.

Алекс примирительно сказал:

– Я хочу снова стать друзьями.

– А я не хочу, – отрезала Кора. – И чем скорее ты это поймешь, тем лучше.

– Ну, извини меня, – протянул Алекс.

«Так дело не пойдет» подумала Ева. «Кто ж так извиняется». Кора, чего доброго, его поколотит.

Судя по доносящимся до нее звукам, она была недалека от истины. Кора встала со скамейки и быстрым шагом шла к выходу. Алекс тоже встал и пошел вглубь оранжереи. Минут пять он бродил по дорожкам, пока внезапно не остановился, споткнувшись о Евины ноги. Они встретились глазами. Ева выглядывала из-под куста, всем своим видом демонстрируя замешательство.

– Мне было неловко выходить, – сказала она, надеясь, что он не будет слишком смущен. Но он вообще не смутился.

– У нас с Корой небольшие трения, – небрежно заметил он.

– Я слышала, – ответила Ева.

– Хочу с ней помириться, но она непреклонна, – заявил он.

– Обычно для примирения требуется раскаяние, – тихо сказала Ева и выразительно посмотрела на него. Он рассмеялся.

– Тут вы правы. С этим напряг.

Еве пришло в голову, что он изменился за этот год. Стал увереннее, словно возмужал, может, стал … наглее? Последнее слово она решила выкинуть из головы. Что ж, прошлогодняя история всех если и не изменила, то ни для кого не прошла бесследно.

– Как у вас дела? – спросила она, потому что ей и вправду было интересно.