8 в традиционных романах: Здесь Гош говорит об очень узком определении классического романа, повествующего о приключениях главного героя в формирующихся буржуазных обществах. И хотя он приводит события 9/11 и период холодной войны в качестве реальных примеров, спровоцировавших написание романов этого направления, речь не идет о том, что в лучших романах или кинофильмах о конце холодной войны главный герой находится в реалиях 1989 года, как бабочка, пришпиленная коллекционером. А те произведения, что посвящены событиям 9/11, в основном провалились, хотя все поколение, особенно его мужская половина, казалось, было напрямую мотивировано ими к действию. «Раз уж событий 11 сентября нельзя было избежать, – пишет Мартин Эмис в книге The Second Plane («Второй самолет». – Прим. пер.), где рассуждает о судьбе воображения в век террора, – я отнюдь не жалею, что они произошли в мое время». Глобальное потепление, насколько я знаю, не вызвало у Мартина оруэлловских настроений, но привело к появлению среди других прозаиков целого мини-жанра скорбных сочинений: фаталистических, квазипоэтических эковоздыханий от первого лица – таких как Learning to Die in the Anthropocene и We’re Doomed. Now What? от Роя Скрэнтона – возможно, истории о климате ближе всех подошли к возводящей саму себя в ранг мифа моральной чистоте Оруэлла.

9 человек против природы: Это один из архетипических «конфликтных нарративов». Другие примеры простираются от «Робинзона Круза» до «Пи».

10 половину всех выбросов: Extreme Carbon Inequality / Oxfam. 2015. Декабрь. Доступно на: www.oxfam.org/sites/www.oxfam.org/files/file_attachments/mb-extreme-carbon-inequality-021215-en.pdf.

11 половину всех выбросов: Это очень распространенный довод, отчасти потому, что он очень убедителен, и особый шарм ему придала Наоми Кляйн в своих сочинениях This Changes Everything и The Battle for Paradise; а также Джедедия Пюрди в After Nature и в ярчайших эссе и диалогах, опубликованных в Dissent; и, конечно же, Андреас Малм в книге Fossil Capital.

12 ответственный подход к выбросам: История не знает удачных примеров, будь то сталинские пятилетки индустриализации, «Большой скачок» Мао или даже Венесуэла под управлением Уго Чавеса – нигде мы не видели более ответственного подхода, чем тот, который продемонстрировал коллективный Запад.