Но как отказаться от своих решений, не дав супругам повода презирать его за непоследовательность, – этот вопрос казался Хенчарду страшным и лишал его покоя.

Еще два дня он все обрезал и обрезал тюки сена, потом колебания его внезапно закончились отчаянным решением отправиться на свадебный пир. От него не ждут поздравлений, ни письменных, ни устных. Элизабет была огорчена его отказом быть на свадьбе, значит, его неожиданное появление заполнит ту маленькую пустоту, которая, вероятно, образуется в ее справедливой душе, если он не придет.

Стремясь как можно меньше навязывать свою особу другим в день радостного события, с которым эта особа никак не гармонировала, он решил прийти на свадьбу не раньше вечера, когда общество уже развеселится и во всех сердцах возникнет кроткое желание забыть прошлые счеты.

Он вышел пешком за два дня до праздника святого Мартина, рассчитав, что будет проходить по шестнадцати миль в каждый из оставшихся трех дней, включая день свадьбы. На его пути лежал только один довольно большой город – Шоттсфорд, и здесь он остановился на вторую ночь не только для отдыха, но и для того, чтобы подготовиться к завтрашнему вечеру.

У него не было другой одежды, кроме того рабочего платья, которое он носил, грязного, обтрепавшегося после двух месяцев беспрерывной носки, и, опасаясь испортить праздник своим внешним видом, он зашел в магазин, чтобы сделать кое-какие покупки. Он купил куртку и шляпу – простые, но приличные, – новую рубашку и шейный платок и, решив, что теперь наружность его уже не может оскорбить Элизабет, занялся более интересным делом – покупкой подарка для нее.

Что ему подарить ей? Он бродил взад и вперед по улице, поглядывая с сомнением на витрины, удрученный сознанием, что те вещи, которые ему хотелось бы подарить Элизабет, не по его нищенскому карману. Наконец взгляд его упал на клетку со щеглом. Клетка была простая, маленькая, лавка – скромная, и, спросив цену, Хенчард решил, что может позволить себе такой небольшой расход. Проволочную тюрьму птички обернули газетной бумагой, и, взяв с собой клетку, Хенчард отправился на поиски ночлега.

На следующий день он начал последний этап своего пути и вскоре подошел к той местности, которая некогда была поприщем его торговой деятельности. Он попросил одного возчика подвезти его и часть пути ехал, сидя в глубине повозки, в самом темном углу; другие пассажиры, главным образом женщины, проезжавшие короткие расстояния, садились в повозку и слезали с нее на глазах у Хенчарда, оживленно болтая о местных новостях, особенно о свадьбе в том городе, к которому приближались. По их словам, на свадебный вечер пригласили городской оркестр, по, опасаясь, как бы компанейские устремления этого содружества не взяли верх над его мастерством, решили, кроме того, вызвать струпный оркестр из Бедмута, чтобы обеспечить себе музыкальные резервы на случай нужды.