— Согласны?
Исидор, возможно, еще бы подумал о том, стоит ли ему внедряться, но точно брошенная пробка развеяла все сомнения. Дробясь в хрустальных гранях, она лежала на дне вазы решающим аргументом. Чагина убедили элегантность и точность броска: вероятно, именно так его и собирались внедрять.
Ответил:
— Согласен.
В безопасности библиотек он не видел ничего предосудительного.
Видимо, согласие Чагина и было целью этой встречи, потому что ничего существенного больше сказано не было.
На следующий день Исидор гулял по городу хозяйской походкой, ощущая себя владельцем Петропавловской крепости и Эрмитажа. Это было сладкое чувство, и он знал, что сейчас не в силах с ним расстаться — чего бы от него ни потребовали Николаи. Да, собственно, ничего особенного они и не требовали, утешал себя Чагин. И всё же произнесенное
Согласен ли? И если да, то с чем? Исидор почувствовал смутное беспокойство рыбы, заглотившей наживку, в тот краткий миг, когда крючок еще неощутим. Николай Петрович оставил номер своего телефона. Исидор по этому номеру позвонил.
Он подробно описывает телефонную будку у ворот, ведущих к Двенадцати коллегиям. Обилие деталей отражает, так сказать, разлад в душе автора. Это состояние передается посредством рассказа о бездушном телефоне-автомате, который противопоставлен человеку чувствующему. Не то что бы Исидор использовал деталь в качестве художественного приема — он всё так описывает, потому что так запоминает.
Сквозь немытые стёкла телефонной будки Чагин видит, как дружно двигаются машины на зеленый свет. Он слушает короткие гудки, и ритм гудков совпадает с ударами его сердца. Дважды выходит из будки, уступая место другим, пока Николай Петрович наконец не откликается.
— Я тут дал согласие на внедрение… — начал было Чагин.
— Помню, — перебил его Николай Петрович. — Давайте обсудим это при личной встрече.
Исидор помолчал.
— Я хотел узнать, с какой целью меня внедряют.
— Хороший вопрос. Главное — своевременный.
Чагин хотел еще что-то спросить, но Николай Петрович строго сказал:
— Встретимся дня через три.
— Где? — спросил Исидор.
— Мы вас сами найдем, — ответил Николай Петрович и повесил трубку.