– Это мне следует поблагодарить тебя за то, что ты принесла столько счастья в жизнь и работу старика. Иногда я говорю слишком много и слишком скучно и читаю тебе пространные статьи. Анна права, мне не хватает чуткости.

Элизабет опустилась на колени рядом с ним и взяла его за руки:

– Это вам-то не хватает чуткости? Милый мистер Ворски, вы необычайно деликатны! Я только что тонула в жалости к себе и перечисляла всех своих друзей, говоря, что они не знают, чем я занимаюсь, да и знать не хотят, а вы даже не спросили про Джонни. Не сказали, а как же твой возлюбленный? Твой молодой человек наверняка в курсе? Вы ни словом не обмолвились.

– Девочка моя, мы ведь оба знаем, что Джонни есть Джонни.

– Да. Джонни есть Джонни, и в последнее время его катает по Лондону та самая дама из высшего общества на спортивной машине.

– Та дама из высшего общества долго не протянет.

– Да, вы правы, она захочет больше, чем Джонни может ей дать. Однажды она скажет ему, что они приглашены на вечеринку в загородном доме, чтобы познакомиться с принцессой Маргарет, а Джонни ответит, что не пойдет, без всяких объяснений. И дама из высшего общества обидится и вышвырнет его из спортивной машины, а потом будет ждать, когда он позвонит, чтобы извиниться, и пришлет ей цветы, и тогда она его простит. Она не знает, что он не позвонит, и не пришлет цветы, и не станет просить прощения.

– Не накручивай себя.

– Я не накручиваю, просто все именно так и случится, а она будет неделю рвать и метать, будет приходить сюда, покупать что-нибудь невероятно дорогое и спрашивать про Джонни. А когда мы расскажем об этом Джонни, то он закатит глаза со словами «Боже милосердный!», и мы все посмеемся.

Элизабет все еще сидела возле него на коленях, как ребенок. Мистер Ворски молча гладил ее по голове:

– Стало быть, Джонни не знает про выпускной экзамен по дизайну, и вне стен колледжа ты одна-одинешенька. Я уверен, у тебя все получится. Если ты плохо сдашь экзамен, то в этом мире нет справедливости.

– А разве в мире есть справедливость? – Элизабет подняла голову и посмотрела на него. – Где же она? Ваша жена умерла, ваши сыновья пропали без вести, вашей страны больше нет.

– Мне повезло больше, чем многим полякам. Это тебе, девочка, весьма нелегко пришлось в жизни. Но придут и хорошие времена.

– Вы так думаете? Вы же знаете, Джонни никогда не изменится.

– Да, я знаю, и хорошо то, что ты сама все понимаешь. Теперь у тебя есть два простых пути вперед. Ты можешь принять его таким, какой он есть. Или оставить его и найти кого-нибудь другого. Две ясные дорожки с четкими указателями. Ты не заблудишься из-за неверной карты.