— Шейла? Твоя сестра? Замечательно! — обрадовалась Рия. — Значит, я смогу ее увидеть.

Но Герти почему-то не ликовала.

— Рия, ты не проговоришься? Ничего ей не скажешь?

— О чем?

— О нас с Джеком. Про наши отношения? — Взгляд у Герти был затравленный.

Рии стало так жаль подругу, что на глаза навернулись слезы.

— Конечно, Герти. Сама знаешь.

— Просто ты едешь туда одна, расстроенная после всего того, что с тобой случилось… В таком состоянии хочется с кем-то поделиться…

— Нет, Герти, я ни с кем не стану делиться. Честное слово.

— Рия, не хочется признаваться, но меня очень поддерживает то, что Шейла завидует мне. Никто другой этого не делает. Приятно знать, что моя умная сестра, которая уехала в Соединенные Штаты, думает, что я здесь живу лучше, чем она там. Красивый муж, прекрасная семья, замечательные подруги и все такое прочее…

— Но кое-что из этого у тебя действительно есть, Герти, — сказала Рия. Наградой ей стала улыбка. Та самая, которую Рия впервые увидела, когда пришла работать в «Полли».

— Да, — ответила Герти. — Ты права. У меня действительно это есть. Все зависит от точки зрения.

Подруги чистили серебро и избегали тем, которые могли бы причинить им боль. Когда дело было сделано, Рия протянула Герти конверт.

— Не хочется брать деньги за работу, которая доставила мне удовольствие. У вас был такой чудесный дом, такая счастливая семья… Дурак он. Чего ему здесь не хватало?

— Думаю, ему захотелось снова почувствовать себя молодым, — сказала Рия. — Ничего другого мне в голову не приходит.

— Ты устала, Рия. Не хочешь отдохнуть до прихода детей?

— Нет. Я не устала. А дети проводят этот вечер с отцом.

— Он что, опять поведет их в «Квентин»?

— Нет, он будет знакомить их с мачехой, — подозрительно спокойным тоном ответила Рия.

— Она никогда не станет их мачехой, помяни мое слово. Все это закончится задолго до того, как встанет вопрос о заключении брака. И никакой референдум о разводе ей не поможет.