— Разница есть, — решительно ответила Кит.

Филип был высоким, веснушки ему шли, волосы перестали торчать вихрами, а лицо утратило слегка растерянное выражение, свойственное ему в подростковом возрасте. Кроме того, у него было чувство юмора. В большинстве случаев он вел себя как отличный друг. Если не считать одного обстоятельства, о котором Кит и хотела с ним поговорить.

— Пожалуй, я закажу спагетти, — сказала она, изучив меню.

— Они могут оказаться консервированными, — предупредил Филип.

— Вот и хорошо. Я люблю консервированные спагетти. Их намного удобнее есть.

— Только не брякни этого в колледже. Нас с тобой примут за деревенщин.

— О том и речь, — сказала Кит.

— О чем? О спагетти?

— Нет. О нас с тобой, деревенщинах.

— Многие студенты родом из Дублина и других больших городов. Они считают деревенщиной любого, кто приехал из мест, подобных Лох-Глассу.

— Я имею в виду не слово «деревенщина», а слова «мы с тобой».

— Так говорят о двух людях, — обиделся Филип.

— Я не о том. У меня своя жизнь и свои заботы. Я не могу вступить с тобой в отношения, о которых ты мечтаешь…

— Не понимаю, что в этом ужасного… — начал он.

— Ничего ужасного в этом нет. Просто для таких отношений нужно согласие обоих, а не предложение с одной стороны и бездумное принятие его с другой.

— Скажи прямо, ты будешь моей гёрлфренд? — спросил он.

— Нет, Филип.

— Почему?

— Потому что хочу быть самой собой. Хочу жить без бойфренда.