– У тебя или у нас?

– У вас – точно.

– Мне бы твою уверенность. – Она всё-таки заплакала. Доминик дёрнулся, чтобы обнять её, но Эмма внезапно для самой себя отступила. Эти объятия только усилят её боль, хотя казалось – дальше уже некуда. Она сжала флешку, которая лежала в кармане джинсов, и протянула её Дому. – Вот. Считай, прощальный подарок.

– Прощальный?

– Я была так счастлива на концерте, но снова… Я не смогу, прости. Так что да, Дом. Хоть я и не понимаю, почему ты выбрал её, но… Будь счастлив, ладно? И прощай.

Она положила флешку ему в ладонь и бросилась бежать. В голове крутились кадры видео, записанного совсем недавно.

«Оу, я сто лет не играла… Но знаешь, когда нашла эти строчки – их Джо сочинила, не я. Я так никогда не смогу… Так вот, когда я нашла их, они сразу зазвучали у меня в голове. Может, так песни и создаются, не знаю. Тебе, наверное, виднее. Просто они настолько про меня. Даже больше, чем то письмо, что я написала для тебя. Поэтому я подобрала музыку – так, ничего особенного. Но очень хотелось спеть эту песню. Музыка ведь говорит куда лучше людей. Она нас связала и… Не знаю, Дом. Это всё странно. Не принимай это, как попытку снова тебе навязаться. Просто послушай. И выброси, если захочешь. Но я не могу не сделать этого. Скорее для себя, чем для тебя, но всё же…»

«Оу, я сто лет не играла… Но знаешь, когда нашла эти строчки – их Джо сочинила, не я. Я так никогда не смогу… Так вот, когда я нашла их, они сразу зазвучали у меня в голове. Может, так песни и создаются, не знаю. Тебе, наверное, виднее. Просто они настолько про меня. Даже больше, чем то письмо, что я написала для тебя. Поэтому я подобрала музыку – так, ничего особенного. Но очень хотелось спеть эту песню. Музыка ведь говорит куда лучше людей. Она нас связала и… Не знаю, Дом. Это всё странно. Не принимай это, как попытку снова тебе навязаться. Просто послушай. И выброси, если захочешь. Но я не могу не сделать этого. Скорее для себя, чем для тебя, но всё же…»