Каждый божий день одно и то же – и вдруг перемены.

Ладно, пора перевести дыхание.

Обожаю этот момент: разбиваешь поверхность воды, вдох, мокрые волосы на жарком солнце.

Алан сразу:

– Чувак!

Сейчас, если честно, я бы предпочел одиночество.

– Это, типа, рекорд, – говорит Вэл. – Ты как там?

Еще несколько глубоких вдохов, быстренько улыбнуться, и…

Следующий момент я люблю еще больше – когда снова ныряешь. Под водой все чувства как бы обостряются – наверное, из-за тишины и невесомости.

Вот что на самом деле нравится мне в плавании.

Первые кадры отсканированы с поляроидных снимков, но с течением времени разрешение фотографий увеличивается, а внутренний свет исчезающей женщины начинает убывать: потихоньку редеют волосы, потихоньку тускнеет взгляд, потихоньку усыхает лицо, обвисает кожа, сияющий юный водопад становится вялым ручейком – еще одна жертва в мутном болоте старости. И мне не столько грустно, сколько тоскливо, будто следишь, как тонет камень, которому не суждено достичь дна.

Каждый день все сорок лет.

Я посмотрел это видео уже больше сотни раз: вечером перед сном, утром перед школой, в библиотеке во время обеда, на телефоне посреди урока, мысленно в промежутках, – я прокручиваю в голове исчезающую женщину, как навязчивую песенку, снова и снова, и после каждого просмотра клянусь, что больше не вернусь к ней. Но, как неисправимый человек-бумеранг, всегда возвращаюсь.

Двенадцать минут на экране умирает человек. Здесь нет насилия, нет ничего аморального или постыдного, с ней не происходит ничего такого, чего со временем не случится со всеми нами. Ролик называется «Исследование процесса старения», но это обманка. Женщина не стареет, она исчезает на глазах. Я смотрю и не могу оторваться.

А вот и неизбежный толчок в плечо.

Пора вернуться в мир дыхания.