Уже учась в университете, я познакомилась с твоим дедушкой. Мы оказались в одном клубе скалолазания, и очень скоро я почувствовала, что влюблена в него без памяти. В нем было нечто эдакое, особенное… Он был, конечно, симпатичным, и за ним бегали девчонки. Но в то же время он был не таким, как все. Он был поистине одержим горами! В точности как я. Многие парни записывались в наш клуб чисто ради общения – чтобы найти новых друзей или познакомиться с девушками. Но в твоем дедушке этого не было совсем. Больше всего в жизни он любил именно горы.

Каждый выходной мы совершали альпинистские вылазки, и, кажется, всякий раз мы с ним вдвоем замыкали группу, чтобы по пути поговорить. Но в тот день, когда я действительно в него влюбилась… Ладно, глупости все это!

Кё жестом попросил ее продолжать.

– Ну, я как сейчас помню тот день, когда он отдал мне свой онигири, потому что я забыла взять с собой перекус. Он уверил меня, что у него в рюкзаке две порции, и я полностью съела тот, что он мне дал. Это, пожалуй, был самый вкусный онигири в моей жизни! А уже после я заметила, что он-то свой не ест… И по его улыбке поняла, что онигири у него был всего один и я его уже употребила. Он сказал, что больше удовольствия ему доставило смотреть, как я его уплетаю, чем если бы он съел его сам. И для меня это было всё: я влюбилась по уши и без оглядки! Знаю, сейчас это может прозвучать странно, но всякий раз, вручая кому-то в кафе онигири, я делаю это в память о нем.

Помолчав немного, Аяко подобралась, распрямила спину и продолжила:

– Но главным для меня было то, что твой дедушка уважал мои альпинистские достижения и ставил их превыше любых ожиданий тогдашнего общества в отношении меня. Он говорил, что мы одна команда. Собственно, так оно и было. Вместе мы открыли это кафе, вложив все те деньги, что он унаследовал после ухода его родителей. И назвали его Ever Rest – что-то вроде «Непременно отдохни». Нам обоим пришелся по душе этот каламбур! Задумка была в том, чтобы по очереди то ходить в горы, то отдыхать после похода. И всегда, когда один в походе, другой работает в заведении. Кофейня служила для нас местом отдыха.

Но когда родился твой отец, Кендзи, все переменилось. Во время беременности я уже не была такой физически активной, и, положа руку на сердце, винила крохотного Кендзи, что он препятствовал моей самой великой в жизни страсти. Тем не менее твой дедушка, как ни удивительно, остался верен данному когда-то слову и вместо того, чтобы заставлять меня сидеть дома и присматривать за ребенком, предложил мне ту свободу, за которую большинство женщин моего возраста готовы были сражаться. Те несколько лет пролетели в полном блаженстве! Но все хорошее рано или поздно приходит к концу.