Ее рассказ внезапно прервала трель мобильника. Звонила мать Кё.

– Одну секундочку, бабушка, – поднялся юноша. – Прости, пожалуйста!

Он выскочил из комнаты, и Аяко услышала, как лихорадочно и вместе с тем вежливо он говорит матери, что, да, у всех все хорошо, но что сейчас он, мол, никак не может разговаривать.

Подавшись на сиденье назад, Аяко поглядела в окно на усыпанное звездами небо. Что еще она может поведать мальчишке? О чем эта история на самом деле? Быть может, стоило бы рассказать ему, как она провела ту ночь, укрывшись под козырьком скалы от бушевавших вокруг ветров и изо всех сил стараясь не заснуть, не впасть в беспамятство. Боясь угаснуть во сне и превратиться в очередную замерзшую тушку, принесенную, как и все прочие, в жертву Горе Смерти. Как она бодрствовала там, на горе, в полном одиночестве, зная, что обязательно должна двигаться. Она хорошо знала опасности такой ночевки, однако сильный шторм вынудил ее сделать остановку.

Там, на склоне горы, Аяко явились муж и сын. И велели ей продолжать идти. Велели выжить. И именно это придало ей сил, чтобы сползать с горы на четвереньках. Но ни одной живой душе она об этом не рассказывала. Аяко понимала, что если она скажет кому-то, что видела на горе призраков, это наверняка спишут на галлюцинации, возникшие из-за ее физического состояния. Но Аяко знала, что они были совершенно реальными. Что это было нечто гораздо большее, чем просто видения. И для нее это было очень важно – то, что они есть где-то там. Она действительно их видела, и они велели ей не сдаваться. Убедили ее бороться за жизнь.

Наконец за стол, сконфуженно улыбаясь, вернулся Кё, и Аяко продолжила:

– Не буду слишком надолго растягивать рассказ, поскольку ты и так в курсе, чем все закончилось. Ведь сейчас я сижу и разговариваю с тобою, верно? Так что ты знаешь: с горы я все-таки спустилась. Но некоторые подробности четко отпечатались у меня в мозгу. Я хорошо помню, как сидела скрючившись под навесом, стараясь не заснуть. Помню, как закончилась буря и внезапно вокруг меня воцарилась тихая неподвижная ночь. Я помню, как глядела в черное, глубокое ночное небо и вдруг почувствовала то, чего не было во мне уже давно: что я хочу жить. Оказавшись на волосок от гибели, я внезапно осознала, что еще не готова умирать. Я испытала благоговейный трепет и удивление перед тем миром, в котором мы существуем. Я поняла, насколько невероятно само наше существование. Насколько зыбка возможность нашего бытия. И сколь невелик тот шанс, что мы сумели выжить как биологический вид на этой крошечной планете. Меня охватило желание идти вперед – и испытать на своем веку еще много такого, что мы обобщенно называем «жизнь». Меня с величайшей ясностью вдруг осенило, насколько человеческая жизнь важна и драгоценна.