— Так меня всегда интересуют тяжелобольные одноклассники.

— А я как человек?

— Не знаю.

— Вот, значит, как?!

С этими словами она снова захохотала.

«Не иначе, жара вызвала выброс адреналина, и у неё помутился рассудок», — встревожился я за состояние Сакуры.

Я продолжал работать молча, пока нас не позвала библиотекарь.

Похоже, подошло время закрывать библиотеку. Мы выдвинули одну книгу на полке, как закладкой отмечая место, где прервались, огляделись в поисках забытых вещей и вышли из хранилища. Попав после пекла под холодный ветер от кондиционера, гулявший по читальному залу, наши вспотевшие тела задрожали.

— Освежает!.. — радостно покружившись на месте, сообщила Сакура, затем зашла за стойку выдачи, достала из своего портфеля полотенце и вытерла лицо. Я ленивой походкой проследовал за ней и тоже попытался обсушиться.

— Вы молодцы! Библиотеку я закрыла, так что отдыхайте. Вот чай и сладости.

— Огромное спасибо!

— Спасибо.

Я отпил глоток предложенного библиотекарем прохладного ячменного чая и осмотрел читальный зал. Действительно, ни одного ученика.

— Какие вкусные мандзю![1]

Неизменно подмечавшая всё хорошее, Сакура уютно устроилась на стуле за стойкой. Я тоже прихватил себе один мандзю, отодвинул стул чуть подальше от своей напарницы и сел.

— Извините, что нагрузила. У вас экзамены со следующей недели.

— Что вы, ничего страшного! Мы всегда получаем приличные оценки. Так ведь, [одноклассник, узнавший мой секрет]?

— Да, если на уроках слушаем, что говорят, — уклончиво ответил я и откусил кусок мандзю. Вкусный, однако.