Если в стране, в обществе официально отменена смертная казнь, тем самым признается ее вредность, неестественность.

Итак, «догнали Европу».

Но к западу от Эльбы, повторим, крепостного права нет уже несколько веков. Французские дворяне, испанские идальго не занимаются собственным хозяйством, не затевают барщины, требующей прикрепления крестьян к земле: огромные владения графов, герцогов, маркизов, виконтов отданы в аренду мужикам, которые платят за то чинш (оброк) и исполняют ряд других повинностей — помещику, церкви и государству. Разумеется, французские господа пытаются повинности увеличить, делая по-своему то же самое, что русские помещики, увеличивая барщину; а крестьяне, как могут, сопротивляются натиску, приближая последний день и час старых хозяев.

В России же, давно замечено, в XVIII веке друг за другом издаются законы «европейские» и «азиатские»: то, что продвигает технику, науку, культуру, и то, что — закрепощает. Вот далеко не полный перечень:

1725 — основание Академии наук;

1731 — запрещение крепостным брать откупа и подряды;

1736 — «вечное закрепощение» рабочих, мастеровых на мануфактурах;

1754 — отмена смертной казни;

1755 — основание Московского университета;

1757 — основание Академии художеств;

1760 — право помещиков ссылать крепостных в Сибирь;

1765 — учреждение Вольного экономического общества и — право помещика отправлять крепостных в каторжные работы;

1767 — запрещение крестьянам жаловаться на помещиков;

1774 — основание Высшего горного училища в Петербурге;

1783 — крепостное право на Украине и — создание Российской академии.

Русская промышленность, в основном на крепостном труде, выдает к 1800 году больше всех в мире чугуна (по сегодняшнему — уровень смешной: менее 200 тысяч тонн в год, что составляет примерно четырехчасовую норму сегодняшней советской металлургии, но для той эпохи хватало!). Первые места у России по металлу, вооружению, военной технике, она не уступает по многим показателям даже Англии, где уже второй век «берет разбег» капитализм…

Можно сказать, что петербургская империя была гениально подгоняемой телегой, которая, повинуясь петровскому кнуту, сумела на какое-то время обойти медленно разогревающийся, еще не совершенный западный «паровичок»; позже усилиями Уатта, Стефенсона, Фультона он разведет пары…

Но до того как будто еще далеко. Пока же, в конце XVIII века, налицо разные типы экономики и сходные, во многих отношениях обманчивые, показатели, заставляющие кое-кого думать, что внерыночный, палочный путь ничуть не хуже заморских, басурманских основ…