В “Происхождении видов” Чарльз Дарвин написал всего одну фразу о происхождении человека: “Это поможет пролить свет на происхождение человека и его историю”[3]. Ничего больше он добавить не пожелал, объяснив свою позицию двенадцатью годами позже во введении к “Происхождению человека”:
В течение многих лет я собирал заметки о начале или происхождении человека, без всякого намерения напечатать что-либо по этому вопросу, или скорее с решимостью не печатать, так как я думал, что могу только увеличить предубеждения против моих взглядов.
В течение многих лет я собирал заметки о начале или происхождении человека, без всякого намерения напечатать что-либо по этому вопросу, или скорее с решимостью не печатать, так как я думал, что могу только увеличить предубеждения против моих взглядов.
Однако за эти годы Дарвин приобрел внушительное число влиятельных сторонников и почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы наконец приступить к обсуждению спорной темы происхождения человека:
Единственный предмет этого сочинения состоит в том, чтобы, во-первых, рассмотреть, произошел ли человек, как и всякий другой вид, от некоторой предсуществовавшей формы; во-вторых, узнать способ его развития; и, в-третьих, оценить различия между так называемыми человеческими расами.
Единственный предмет этого сочинения состоит в том, чтобы, во-первых, рассмотреть, произошел ли человек, как и всякий другой вид, от некоторой предсуществовавшей формы; во-вторых, узнать способ его развития; и, в-третьих, оценить различия между так называемыми человеческими расами.
Дарвин, однако, прекрасно отдавал себе отчет в том, что его взгляды разделяют далеко не все (и дело, к сожалению, обстоит таким же образом и по сей день):
Часто самоуверенно утверждали, что происхождение человека никогда не может быть узнано; но невежество гораздо чаще приводит к самоуверенности, нежели знание: малознающие, а не многознающие любят так положительно утверждать, что та или иная задача никогда не будет решена наукой.
Часто самоуверенно утверждали, что происхождение человека никогда не может быть узнано; но невежество гораздо чаще приводит к самоуверенности, нежели знание: малознающие, а не многознающие любят так положительно утверждать, что та или иная задача никогда не будет решена наукой.
Дарвин отдавал должное и трудам других ученых, в частности немецкого биолога Эрнста Геккеля, при этом весьма примечательно, что сам Геккель дистанцировался и от Дарвина, и от Томаса Гексли (известного как “бульдог Дарвина”) в таком критически важном вопросе, как происхождение человека, – вопросе, который остается дискуссионным и по сей день. В “Происхождении человека” Дарвин писал: