Этот феномен также имеет глубокое политическое значение. Именно в этот период национал-социалистическая партия начала мощную пропаганду против коррупции в Социал-демократической партии, потому что некоторые из ее лидеров были, или утверждалось, что были, связаны с такими спекулянтами, как Барматц, Кутискер и т. д. Но в то время как преступная деятельность мелкой рыбешки получала огромное внимание в немецкой прессе и приводила к серьезным политическим потрясениям, действительно крупные дела о злоупотреблениях корпоративной структурой для содействия эгоистическим целям управленцев фактически не имели таких политических последствий. Кампания по борьбе с коррупцией национал-социалистической партии была направлена исключительно против еврейской и Социал-демократической коррупции.

Правление совета, под которым мы понимаем совет руководящих чиновников и наблюдательный совет, было освящено теорией «предприятия как такового»,[631] то есть проникновением индивидуалистической теории права в доктрину институционализма. Эта теория утверждает, что корпорация, если она является сильной в экономическом и социальном отношении, отличается от ее акционеров и руководящего совета, и что она представляет собой учреждение, судьба которого не должна отождествляться с судьбой людей, которые ею владеют и управляют. Ратенау, указывал, что такому, например, банку, как Deutsche Bank, из-за его размера и национального значения, нельзя позволить добровольную ликвидацию, так как общественный интерес требует его дальнейшей деятельности.

С точки зрения этого институционализма, право отдельного акционера было просто помехой, и впоследствии теория стала теорией отождествления предприятия с его правлением, которое было таким образом освобождено от любого контроля со стороны акционеров.[632] Немецкие суды медленно принимали эту доктрину, и демократическое министерство юстиции, в своем проекте закона о новой кампании, присоединилось к представлению, что «интересы предприятия как такового столь же достойны защиты как и личные интересы акционеров». Стоит упомянуть о критике одним из выдающихся юристов Германии этого проекта и лежащей в его основе институционалистской философии.

«Удивительно видеть, как в век демократии и суверенитета народа олигархическая трактовка сущности компании нацелена на вырождение акционеров в простых rnisera contribuensplebs. Даже затасканная фраза о едином организме компании используется для прославления фашистской тирании правления, не говоря уже о меньшинствах, о выгоде которых — в Женеве и где-либо еще — сегодня произносятся такие благонамеренные речи. Этим бюрократическим тенденциям не может быть оказано достаточно сильное сопротивление. Они берут начало в полностью неверном принципе. Как государство, так и компания служит не своим собственным целям, но целям ее участников, а господа из правления, это не владельцы, но слуги. L’etat, се sont nous».[633]