С этого времени не минимальная, а максимальная заработная плата стала правилом.

Скоро, однако, эту новую власть, передаваемую распорядителям, посчитали недостаточной. Большое количество актов постепенно ограничивали труд требованиями военного времени. Если, например, в процессе сокращения завода увольнения кажутся необходимыми, распорядители могут (и они это регулярно делают) сократить сроки увольнения, предписанные законом, тарифным регулированием, индивидуальным договором.[741] Был явный запрет работодателям выплачивать обычную заработную плату за сверхурочную работу, за работу в воскресенье, в праздничные дни, за ночную работу, и он лишал законной силы все предписания, содержавшиеся в законах, тарифных регулированиях или отдельных соглашениях, устанавливающих оплачиваемые и неоплачиваемые праздники, уничтожая, таким образом, те достижения, которыми национал-социализм так часто хвалился. Кроме того, министр труда был уполномочен изменять любые условия, касающиеся трудового времени.

Однако была предпринята по крайней мере одна попытка, чтобы помешать работодателям собирать урожай прибыли с отказа от оплаты сверхурочных и от других правил. Они были вынуждены передавать такую дополнительную прибыль в федеральные налоговые службы, хотя позже эта обязанность была в значительной мере аннулирована.[742]

Все это, однако, считалось недостаточным, и другое исполнительное распоряжение наконец установило потолок, запрещающий повышение заработной платы, вознаграждения и другие компенсации и изменения в условиях сдельного труда.[743] Насколько жестко указ о замораживании заработной платы исполнялся, можно узнать из тарифного регулирования трудового распорядителя в Берлине, который установил размер вознаграждений берлинских коммерческих служащих.[744] Было не только запрещено увеличивать вознаграждения, но даже и приведение самых низких вознаграждений в соответствие с новой шкалой явно запрещалось. Даже рождественские премии не должны были превышать размеры премий, выплаченных в предыдущем году.[745]

Военное законодательство не остановилось на заработной плате. Оно было намерено уничтожить все законодательство, защищающее труд, которым Германия по праву гордилась. Законы и инструкции, устанавливающие максимальное рабочее время для рабочих мужского пола и оплачиваемых служащих свыше 18-летнего возраста, было аннулировано указом министерского совета государственной защиты,[746] а административные учреждения были наделены правом отклоняться от всего существующего законодательства о трудовом времени относительно подростков от 16 до 18 лет. Они в экстренных случаях могли ежедневно наниматься на работу до 10 часов в день, не превышая 50 часов в неделю.[747] Подростки младше 16 лет могли быть наняты в экстренных случаях, если они посещали школу или профессиональные училища, до 10 часов в день, если же они не учились, то до 48 часов в неделю; фактически все инструкции, запрещавшие воскресную и праздничную работу для подростков, были отменены.